Не сотвори себе вампира

Гончарова Галина Дмитриевна

– Ты – оборотень?

– Я оборотень-лис.

– Оборотень, забывший свое место! – рявкнул Андре. – Пошел вон отсюда, тварь! Я еще разберусь с тобой!

Но он спохватился слишком поздно. Валентин скорчился от боли, но не тронулся с места. Потом опустился на колени рядом с Мечиславом и вопросительно посмотрел на вампира. Что-то сейчас происходило между ними. Что?

Вадим ответил на мой невысказанный вопрос.

– Клятва верности.

Я кивнула. Мечислав чуть опустил ресницы в знак согласия. Оборотень медленно заговорил, запинаясь на каждом слове. Я положила руку ему на плечо, чтобы дать почувствовать, что я рядом. И что-то случилось. Боль хлестнула плетью по всему моему телу. Резкая, обжигающая, давящая. Но это была не моя боль. Это испытывал оборотень, но, коснувшись его кожи, я тоже попала в капкан. И выбраться смогла бы только одним способом. Я резко дернула рукой. Из раны на запястье брызнула

кровь. Она попала на меня, на вампира, на оборотня – и мне стало легче. Вернулось другое зрение. Я опять ощутила себя в плотном светящемся шаре. Но на этот раз в нем были еще и два вампира, и оборотень. И внутрь его тянулась тоненькая черная ниточка. Я видела и ощущала ее именно так. Она шла от Андре к оборотню, перехватывая Валентина поперек груди и сдавливая сердце. Он умрет, если ничего не сделать. Я и сама не знаю, почему я так решила, но это было верно. Он умрет. И я тоже. Я сама загнала себя в ловушку. Как только нитка сожмется – оборотень умрет, а она перекинется на меня. Но что же мне делать?! Как разорвать ее?! Дальнейшие мои поступки тянули на золотую медаль по идиотизму. Я осторожно, словно боялась пролить молоко, достала из сумочки осиновый крест. Зажала его в двух ладонях, чтобы он не выглядывал наружу и не светил. А потом что было сил опустила обе ладони на черную нить. Так, словно старалась разрезать ее. Или разорвать.

Мои ладони прошли сквозь нее как сквозь масло – и нить лопнула. Четыре голоса слились в один. Дико взвыл Андре. Наверное, больно, когда твое зло возвращается к тебе. Вскрикнул оборотень. Боль прекратилась, нить разорвалась, но на прощание его хлестнуло так, что на коже безрукавки появился след, как будто его полоснули ножом. Это от прикосновения нити. Закричала и я. Крест полыхнул огнем в моих руках – и рассыпался в пыль. Хорошо, что он был осиновый, а то не миновать бы мне еще пары ожогов третьей степени. И самым краем, через меня, досталось Мечиславу. В обычном состоянии он бы стерпел и не такое, но сейчас, когда он так ослабел, любое прикосновение враждебной магии было для него мучительным. И он не сдержал полустона-полукрика.

Я поспешно разжала ладони – и крест упал на пол. То есть то, что от него осталось. Горстка пепла. Он сгорел? Да. А мои руки? Я внимательно осмотрела ладони. Никакого ожога. Странно. Но лучше так, чем наоборот. А крест жалко. Но он сослужил мне добрую службу. Аминь.

Оборотень опустился на колени и поднес к губам израненную руку вампира.

– Я, Валентин-лис, прима-вольп, на крови присягаю тебе в верности, господин. Твоя битва – моя битва, твоя воля – моя воля, твои враги – мои враги, твои друзья – мои друзья. Да будет так, пока ты жив.

Мечислав с трудом разомкнул губы.

– Я, Мечислав, Протектор, Креатор и Князь вампиров, принимаю твою клятву, Валентин. Моя рука – твоя рука, мое слово – твое слово. Моя защита – твоя защита. Да будет так, пока я жив.

Что-то невидимое прошло между ними. Мое зрение исчезло вместе с болью, но я по-прежнему могла чувствовать. И смогла ощутить этот комок невидимой энергии, пронесшийся между вампиром и оборотнем.

– Что ты сделала, кудряшка?

Это определенно Рамирес. Надо было ответить, но как? Я подняла на него глаза.

– Я не знаю. Это главный недостаток моей Силы. Часто я сама не знаю, что творю. Своего рода обезьяна с гранатой. А вы не поняли, что произошло?

– Очень относительно, кудряшка. – Рамирес одним движением руки заставил Андре заткнуться и сесть на место. – Расскажи мне, что ты сделала.

Я пожала плечами и вкратце рассказала о черной нити. И о своих действиях. Вампир задумчиво смотрел на меня, и мне очень не нравился этот взгляд. Потому что я уже видела его. В нашей родной лаборатории на факультете. Так же моя подруга смотрела на лягушку, прикидывая, как получше ее разрезать – вдоль или поперек. Мечислав шевельнулся, и мое внимание тут же обратилось к нему.

– Вы должны дать мне свою кровь, кудряшка.

Я сдвинула брови. Почему я – первая? Но мне пояснил Вадим.

– Ты даешь и кровь и энергию. Оборотень дает только кровь. Сила позволит господину залечить раны и использовать кровь для восстановления резерва.

Я с сомнением посмотрела на свои руки, выбирая наименее пострадавшую. На венах просто живого места не было. И больше от клыков, чем от порезов. Они еще очень долго не заживут. Да и потом, мне просто не хотелось чего-то более близкого с вампиром. Честно говоря, я боялась. Тогда, в автобусе, да и потом я всегда предупреждала вампира, чтобы он не брал меня под свой контроль. Теперь это становилось необходимым. Я сама, перед всей этой толпой, признала, что он – мой господин. Никто меня за язык не тянул. Это была моя роль. И мое утверждение требовало доказательств. Мне придется не просто подчиняться, но пустить его в мой разум, если на то пошло, довериться

вампиру, а мне этого не хотелось. Решительно не хотелось. Мечислав понял мои сомнения.

– Я не знаю, смогу ли я контролировать себя, кудряшка. Я очень слаб. И мне нужна не только кровь. Что до твоих израненных рук, я бы предпочел укус в шею. Хотя это будет более интимно.

– Не понимаю?

– Укус в шею больше похож на секс, – объяснил мне вампир. – И для меня он ближе к сексу. Но я так получу гораздо больше Силы.

Несколько минут я сосредоточенно грызла ноготь. Что же делать? Классический вопрос, но не поздно ли я его задаю? Делай что должно, случится чему суждено. Назвалась груздем – полезай в кузов. Я должна показать Рамиресу, что Мечислав – действительно мой господин. И для этого могу и поунижаться. Все лучше, чем общаться с кучей клыкастых сволочей на правах подопытного кролика. А если мое унижение каким-то образом увеличит наши шансы на победу – черт с ним, с унижением! Вадим уже помог своему протектору лечь на пол и теперь выжидающе смотрел на меня. Оборотень подобрал мои пистолеты и всем своим видом показывал, что с удовольствием пустит их в ход, дайте только повод. Я сняла крест и протянула ему.

– Постереги, пока я не заберу обратно.

– Как скажешь, кудряшка.

– Юля.

– Как скажешь, Юля.

Я бросила извиняющийся взгляд на Даниэля. Вампир улыбнулся мне и чуть опустил веки. И я перевела дух. Даниэль не возражал. Он тоже понимает и не станет ревновать. Ну, может, и станет, но боли я ему не причиню. Он ведь знает, что сердце у меня только для одного человека. Простите, вампира. И это – он. Мечислав там и к желудку не приближался. А значит, можно действовать.

Я осторожно, стараясь не задеть на теле вампира ни одной раны, легла рядом с Мечиславом и откинула назад голову, подставляя ему вену на шее. Вампир перекатился на бок, притягивая меня ближе к себе. Его тело накрыло меня подобно морской волне. Кожа его под моими руками была именно такой, какой я ее и представляла себе в фантазиях. Невероятно мягкой и гладкой. Я попробовала поднять руки, но пальцы скользнули по груди вампира, и я едва не застонала от внезапно нахлынувшего желания. На совершенном лице огнем горели зеленые глаза. Ни белков, ни зрачков – сплошное зеленое марево. Два изумруда на медной коже. Они приближались, пока лицо вампира не поплыло, а зелень глаз не заслонила весь свет. Остались только я – и эти глаза. И я падала в этот невероятный зеленый огонь. Клыки вонзились мне в шею, но я почти не почувствовала боли. Одно возбуждение. И поняла, что не смогу сопротивляться своему желанию. Разум Мечислава черным смерчем прокатился по моему сознанию, стремительно затуманивая его и превращая простую передачу крови и Силы в нечто третье. Я не могла да и не хотела сопротивляться. Долго сдерживаемое желание вырвалось наружу. Волна наслаждения накатила на меня, захлестнула мой разум и повлекла за собой. Я застонала, не в силах сдержаться. Мои глаза закрывались. Все тело обмякло и стало невероятно чувствительным. Я ощущала, как мои руки бродят по спине вампира, гладя и лаская кожу, перебирая густые мягкие пряди волос, притягивая его ближе к себе. Я чувствовала, как Мечислав пьет мою кровь, с каждым глотком все сильнее и сильнее овладевая моим сознанием. Его тело терлось об меня – и я ощущала его возбуждение. Наше желание все время было взаимным. Поэтому я и не могла выбросить Мечислава из головы. Напряжение во всем теле возрастало с каждым глотком крови и наконец прорвалось между нами в ослепительной вспышке оргазма, унося с собой мою Силу. Тьма за моими веками взорвалась зелеными звездами. Кажется, я закричала и впилась ногтями ему в спину. И прошло несколько минут, прежде чем я вновь обрела способность думать, говорить и двигаться. Мечислав все еще лежал на мне, и я слышала ровный стук его сердца. До этого оно не билось.

Вампир пошевелился первым и перекатился на спину рядом со мной. Я попыталась шевельнуть рукой, но получилось плохо. Лучше было полежать еще пару минут. Но язык у меня работал.

– Что со мной было?

Даниэль и оборотень, словно сговорившись, отвели глаза в сторону. Вадим смущенно (!) кашлянул.

– Ну, в общем, то самое…

– Что? – не поняла я.

Вампир пожал плечами.

– Это способность далеко не всех вампиров, но от укусов некоторых можно испытать оргазм. Если позволишь вампиру войти в твое сознание.

– О черт!

Теперь до меня дошло. Какой я была наивной раньше! Я думала, что не смогу испытать подобного, не занимаясь любовью. Не тут-то было! Один укус – и я растаяла как сливочное мороженое. Вадим буквально в лицо сказал мне, что по вампирским меркам, а может, и по человеческим, я и Мечислав занимались сексом на глазах у всего народа. И Даниэль это видел! Высшие Силы!

Мечислав открыл глаза и теперь смотрел на меня. И я не могла понять их выражения.

– Вы должны были предупредить меня!