Не стой под моей стрелой, или Инквизитор попаданке не указ!
Шрифт:
Остановилась в нерешительности: что делать дальше? Хотелось проверить, не погибло ли животное. Но страх перед бешенством (антирабической вакцины в этом мире скорее всего нет, а лечить бешенство магией — идея так себе) заставил не спешить, а получше присмотреться к животному.
Серая мохнатая мордочка животного с небольшими усиками — один в один как у земного енота. Размер и полосатый хвост догадку только подтверждали: передо мной енот. Самый обыкновенный. С Земли.
— У вас и животные попаданцы бывают, — изумленно
— Бывают, — подтвердил отшельник. — А эти давно к нам попали и размножились так, что лес теперь от них страдает.
— Леса пострадавшего не вижу. А вот енот как раз нуждается в помощи. Он болен. Ты можешь его вылечить?
— Ф-ф-ф, эти твари не болеют! — фыркнул отшельник. — Ну только если воспалением наглости.
— Если он не болен, тогда почему лежит без сознания?
— Стал добычей паука.
Мое выражение лица подтолкнуло отшельника озвучить подробности.
— Помнишь, я говорил, что лес опасен?
— Помню.
— Опасен он в том числе пауками, выпускающими парализующий газ. Жертва теряет сознание и оказывается во власти паука, который впрыскивает под ее кожу яд.
— Паук напал на енота? Он же большой, слишком большой, — не поверила я.
— Паук тоже немаленький, — парировал Массиус. — Он и на человека напасть может.
— Нам не опасно здесь находиться?
— Своевременный вопрос! — не обошелся без шпильки отшельник. — У меня оружие и магическая защита. Со мной не опасно. Одной, пока не научишься защищаться от этих тварей, ни в коем случае нельзя и близко подходить к лесу.
Я кивнула. В синем фолианте был текст про пауков, но я решила, что хватило мне недавнего мастер-класса с наглядным пособием… Захотелось выругаться. Вслух. Но вместо ругательства спросила:
— Паук только отравил газом? Яд еще не впрыснул?
— Пока нет. Зато я здесь и сейчас закончу работу паука, — отшельник носком сапога поддел тушку енота. — Видишь, какой жирный? И ухо рассечено. Старый знакомец.
И еще раз саданул сапогом по еноту, продолжавшему валяться в отключке.
— Ты что творишь! Прекрати! — возмутилась я. Хотя что еще можно ожидать от человека, поднявшего руку на женщину.
— Эта тварь опустошила все мои припасы. Первый раз промахнулся, зато сейчас не промажу! — отшельник выхватил из сапога нож.
— Стой! Он мой! — на долю секунды я опредила отшельника, готового вот-вот превратиться в живодера. Схватила зверька на руки и сразу чуть не уронила. Бока енот отъел и вправду немалые.
— Ищешь себе лишние заботы. Как будто тех, что есть, мало.
— Домашние животные успокаивают нервы.
— Это животное не домашнее, а самое что ни есть дикое. И вороватое.
— Значит, как придет в себя, выпущу на волю.
— Чтобы он влез в закрома моего основного дома? Здесь-то он уже все сожрал.
— Тебе что, еды жалко для бедного енота? И вообще. Не хочешь,
— Ладно, уговорила, — взглянув мне в лицо, буркнул отшельник. — Пошли, хватит время терять.
— Только с енотом. Без него шагу не сделаю.
— Женщины, — только и пробормотал в ответ Массиус, закидывая похрапывающего енота себе в сумку.
Долго теряться в догадках, куда мы идем, не пришлось. Вскоре тропинка вывела нас на поляну, и я заметила небольшое строение у самой ее кромки прежде, чем отшельник направился к нему.
Можно было задать пару десятков вопросов, которые так и норовили спрыгнуть с языка, но я удержалась и продолжила молча наблюдать за действиями отшельника.
А действия были непонятные.
Вот мы подошли к побуревшему от дождей деревянному строению, открытому всем ветрам. Массиус бросил ношу на дощатый пол и вытащил из сумки все еще пребывающего в отключке енота.
Мне снова захотелось спросить, как долго действует паучий газ, но заставила себя прикусить язык. Увижу, когда енот очухается.
Отшельник тем временем вытащил из сумки экипировку, похожую на реквизит для исторических фильмов и принялся бодро ее натягивать поверх одежды.
Первым делом взял в руки коричневую кожаную, всю в заклепках вещицу, напоминающую то, что в моем мире принято именовать жилеткой. И, расстегнув ремешки, принялся через голову натягивать ее на себя.
— Бери свою и повторяй, — застегнув последнюю заклепку и затянув пояс, подал он мне аналогичный предмет экипировки.
Я протянула руку и зависла от взгляда на подтянутую мужскую фигуру. Кожаная жилетка подчеркивала рельефную грудь и широкие — обожаю такие! — плечи. Плотно застегнутые ремешки, демонстрировали волнующую линию талии. Ниже смотреть я не рискнула. И так сейчас просечет отшельник мой интерес и засмеет, как лохушку.
Быстро отвела взгляд в сторону, но все равно опоздала. Массиус не сводил с меня взгляда. На его губах проступила легкая улыбка. А в глазах искрились озорные чертики.
Он заметил мой взгляд! Елки-зеленые! Он все видел. Вот стыдно-то!
И я резво схватила из протянутой руки жилетку. Повернувшись спиной — нечего пялиться на мой неловкий румянец, — принялась бодро ее натягивать.
— Это нагрудник, — как ни в чем не бывало продолжил просвещать меня Массиус. — Он защитит твою грудь от удара тетивой во время выстрела.
— Понятно, — пробормотала я едва слышно. И облегченно вздохнула: стрелять, значит, из лука будем, как говорил вчера.
— Это крага, — и протянул мне длинную кожаную перчатку. — Чтобы тетивой не шандарахнуло по руке. И чтобы пальцы не натереть при выпуске стрелы. И сам принялся натягивать такую же. А я, как завороженная, засмотрелась теперь уже на длинные, тонкие, как у музыканта, пальцы.