(Не) судьба

Красовская Марианна

Затрещавшие кусты и глухой рык заставили его забыть о холоде. Он оглянулся и не заорал от ужаса только потому, что горло сковало: из кустов на дорогу выходил огромный чёрный медведь, а за ним два волка.

Яхо даже в голову не пришло, что стая какая-то не типичная, не должны два разных вида хищников охотиться вместе. Время ли было для подобных мыслей? Он оттолкнул за спину Изабеллу, прошипев:

– Беги. Лезь на дерево!

– Ты не справишься! – возразила она, цепляясь за его плечи.

– Конечно, не справлюсь. Но пока они жрут меня, ты успеешь забраться на елку.

Звери

не спешили нападать. Напротив, волки остановились и спокойно наблюдали за испуганными молодыми людьми. Медведь же сделал шаг вперёд и принялся подниматься на задних лапах, тихонько ворча. Яхор зажмурился. Изабелла уткнулась в его спину, обхватила его тело руками и тихонько поскуливала от страха. Яхо никогда не считал себя смельчаком, но сейчас отчаянно хотел ее защитить. Он открыл глаза и выставил вперёд локоть, надеясь хоть своей "железной" рукой обломать зверю пару зубов. Но ничего не происходило, наоборот, облик медведя как-то поплыл. Зверь встрянулся, дернулся… и поглядел на Яхо вполне человеческими глазами. Медведь превратился в огромного человека с длинными русыми волосами, заплетенными на висках в косички и украшенные бусинами и клыками зверей. Он принялся расстегивать тяжёлую овечью доху.

– Я видел, как диковинная птица пронеслась над лесом, – сообщил он низким голосом. – И выбежал поглядеть, где она упадёт. Всего ждал, но не двоих испуганных и замерзших детей. Девочка, отпусти своего защитника. Мы с детьми не воюем. Вы кто?

– А вы кто? – настороженно спросил Яхор помертвевшими от холода губами.

– Люди герцога Оберлинга.

– Это его внучка Изабелла, – Яхор вытянул Бель из-за своей спины. – Далеко до деревни? Она совсем замёрзла.

– А ты кто такой?

– Яхо. Инженер.

Мужчина-медведь кивнул и ловко укутал Изабеллу в свою шубу, а потом подхватил на руки.

– Изабелла? Младшенькая дочка Ви, что ли? – спросил он. – Боги, как вас сюда занесло только… Айрон, дай мальцу свою шубу, а то синий совсем. Ты переживешь, ты толстокожий, а идти минут пятнадцать всего.

На плечи Яхора опустилась тёплая тяжесть, едва не сбившая его с ног. Он закутался в нее, поднимая воротник и пряча онемевшие уши.

– Хорошо ещё, мороз некрепкий, – сказал юноша сам себе. – Была бы настоящая галлийская зима, мы б окоченели ещё на подлете.

– Верно, – согласился медведь, встряхивая свою ношу. – Ох уж эта Виктория! Как всегда, нарожает детей, а мне потом их спасай!

– Полно, Герхард, – рыкнул один из волков. – Кажется, у девочки защитник покруче тебя. Ты же слышал – он готов был отдать себя на корм диким зверям, только бы ее спасти.

В голосе волка, как ни странно, не было даже намека на насмешку, наоборот, звучало едва ли не восхищение.

– А толку? – проворчал Герхард. – Ее бы просто сожрали позже. Но парень молодец, не спорю.

Яхо брел за ними, не разбирая, куда идёт. Ему было тепло. Только правая рука горела огнём, да это и понятно. Металл на морозе остыл гораздо быстрее тела, как бы последствия не были слишком серьёзные. Возможно, руки он окончательно лишится. Что ж, протез у него давно разработан – на всякий случай. Не такая уж и большая цена

за жизнь. Яхор дураком не был никогда и прекрасно понимал, что те, кто их пленил, живыми бы их не выпустили. Жаль только, что механическая рука не сможет почувствовать гладкость кожи Бель… дотронуться до ее губ… ласково откинуть волосы с шеи… Мысли упорно стекали вниз, становясь совсем уж неприличными. Механической рукой много чего не сделаешь… но у него есть вторая рука… и губы… и язык. И хотя Яхор знал, что все его грёзы тщетны, но его охватила такая всепоглощающая усталость, что он позволял сейчас мыслям течь как им заблагорассудится.

Деревня показалась действительно быстро. Оказалось, что не долетели они самую малость, да и дошли бы без труда. Лес расступился, заканчиваясь пологим склоном. Внизу приветливо дымили крыши домов.

Спустя четверть часа Яхо уже сидел на лавке в бане, задыхаясь от пара, а потом, обжигаясь, за общим столом хлебал густой горячий суп с мясом. Напротив сидела раскрасневшаяся Белла, хорошенькая до невозможности в каком-то нелепом чепце и платье с чужого плеча. Крупная статная хозяйка с длинной светлой косой все подкладывала "детишкам" добавки, жалостливо вздыхая.

– А ведь мы с тобой, Белла, родственники, – не выдержала она. – Я твоей мамы двоюродная сестра Людмила. Я тебя ещё совсем крохой помню, когда вы погостить к леди Милославе приезжали. Ох и красавица ты, вся в мать, мелковата только. Поди, Ви про меня и не рассказывала…

Изабелла промычала что-то невнятное, но тётке Людмиле и не нужно было ответа.

Ссутулившись, в дом вошёл Герхард, скинул заснеженную одежду и тяжело сел за стол.

– Я к Марсу Руда отправил. К ночи доберётся до замка. Пусть сани пришлют. А вы отдыхайте. Лишь бы не разболелись. Не привыкли вы к нашим зимам, степные детки.

– Зря отправили, – тихо сказал Яхор. – К ночи буран будет. Дня на два. Заметет все.

– Откуда знаешь?

– Ветер сказал.

– Ишь ты, погодник, что ли? Добре. Не волнуйся, Руд у меня сильный. К тому же медведь. Что ему эта буря? Тем более, время есть.

Несмотря на успокаивающие слова, оборотень явно занервничал. Пару раз выходил на крыльцо, вздыхал и что-то ворчал, а потом и вовсе притащил лыжи и стал собирать мешок.

Хозяйка кивала и складывала в мешок хлеб.

– Не надо, – поднялся Яхор. – Он уж далеко ушёл.

– Надо – не надо, забыл тебя спросить, – огрызнулся Герхард. – Сын ведь. Младший. Мало ли что.

– Не надо, – с нажимом повторил Яхор. – Я договорюсь. Ветер доведёт Руда до замка невредимым.

Он вышел на крыльцо, раскинул руки и мысленно потянулся к ветру. Последний раз он вот так просил ещё в Степи, а потом три недели был слабее котёнка. Знал, что опасно. Но подвести людей, которые оказали им помощь, было невозможно.

Ветер откликнулся быстро, милостиво согласился помочь – тем более Руда он знал, все же и ветер местный, горный, и Руд тоже местный. Вообще этот ветер был более приветлив, чем степной, или Яхор просто научился находить общий язык с любым. Он даже устоял на ногах, только тяжело в косяк двери вцепился.