Не суждено быть сломленной
Шрифт:
Из него выглядывали ее тощие руки, похожие на руки скелета, а пальцы на тонкие веточки. Ее скулы впали, и я могла видеть ее синие вены через кожу на шее и руках. Синяки под ее глазами были еще хуже, чем у меня.
— На самом деле, я здесь для... — я заколебалась, не в силах произнести это вслух.
Я ткнула указательным пальцем в название группы.
Глаза Оливии проследили за моим пальцем, а затем слегка расширились. Ее плечи поникли.
— Ох, — пробормотала она. — Я надеялась, что ты в моей группе поддержки. Ты кажешься милой, и я действительно не хочу
Я одарила ее улыбкой.
— Я тоже не очень хочу идти в ту группу, но... — я замолчала.
В моей голове мелькнула мысль, и хотя я знала, что это несправедливо по отношению к Брайану или отцу, я не могла избавиться от нее.
— Почему бы нам просто не посидеть где-нибудь и не поговорить, только вдвоем?
— Звучит прекрасно. Наша личная группа поддержки, — прошептала она. — Мне бы очень этого хотелось. За углом есть парк, но скоро стемнеет.
Женщина за стойкой наблюдала за нами. Наверное, она удивилась, почему мы до сих пор не зарегистрировались.
— Здесь поблизости есть кофейня?
— Да, Старбакс находится в пяти минутах ходьбы. Могу показать дорогу.
Мы шли молча и наконец устроились на двух стульях в углу кафе. Это было самое уединенное место, которое мы смогли найти. Я то и дело поглядывала на других посетителей, опасаясь, что кто-нибудь может подойти к нам. До сих пор мне удавалось ни с кем не столкнуться. В Старбаксе было гораздо больше народу, чем я привыкла, но я старалась не обращать внимания на свое беспокойство. Я заказала тыквенный латте, но Оливия захотела только мятный чай.
— Так кто заставил тебя пойти в группу поддержки? — спросила я.
Она отпила глоток чая.
— Моя мать. Она беспокоится обо мне. Мне пришлось вернуться к ней после того, как я провела несколько недель в больнице. Я пропустила очень много занятий, — она говорила о своих проблемах без всякого смущения. Жаль, что я не могу этого сделать. — Что насчёт тебя?
— На самом деле меня никто не заставлял ехать, но мой отец и брат очень хотят, чтобы я восстановилась.
— Восстановилась в плане?
Я набрала полную ложку пены, позволяя ей растаять на языке и наслаждаясь взрывом тыквенных специй во рту.
— Я плохо разбираюсь в людях.
— Тебе не о чем переживать со мной, — сказала Оливия, подтягивая под себя ноги и делая себя еще меньше. Она все еще была в пальто. — Я не заметила в тебе ничего странного.
Я тоже об этом подумала. И она была права. Я последовала за ней в кофейню, не испытав ни малейшего волнения. Ну, я проверила, сколько мужчин сидело в кафе, но это было скорее мимолетное явление. Находиться рядом с Оливией было легко.
— Иногда я впадаю в панику, — сказала я.
Я надеялась, что она не станет настаивать. Мне действительно не хотелось вдаваться в подробности.
Она кивнула, будто все поняла, а затем сказала:
— Возможно, нам следует установить основные правила. Темы, которые находятся под запретом.
Она вертела в руках пакетик с чаем, но не отводила от меня взгляда. Она ни разу не отвела
— Я начну. Запреты: диета, еда, колледж, вес, парни, здоровый образ жизни, мой отец, — ее брови сошлись на переносице. — Точно уверена, что кое-что забыла.
Я покачала свою чашку.
— Ненавижу вопрос: «Что случилось?». Не люблю говорить о прошлом.
— И это все?
— Да, — так что теперь? — Я переехала в Бостон меньше недели назад.
— Слишком поздно для учебы в колледже, — сказала она и закатила глаза. — Хорошо. Так что, учеба в колледже запрещена только в том случае, если речь идет обо мне.
Я улыбнулась.
— Я приехала сюда не для того, чтобы учиться в колледже. По крайней мере, не сразу. Я переехала к своему брату и его лучшему другу.
— Для этого необходимо мужество. Мы с братьями и сестрами постоянно ссоримся. Я действительно скучаю по своей соседке по комнате, хотя она и была стервой.
— Сколько у тебя братьев и сестер?
— Одна сестра, которая на два года младше, и младший брат, которому тринадцать.
Следующий час Оливия провела, рассказывая о своей жизни с семьей. Мне нравилось слушать ее, и она, очевидно, не возражала болтать. Через несколько минут после окончания запланированного собрания группы поддержки мы вернулись в центр. Легкий намек на чувство вины наполнил меня при мысли о том, что я бросила группу поддержки. Я не могла рассказать об этом Брайану. Он все равно ничего не поймет. Я проверила свой мобильный телефон, нет ли от него сообщения. Я написала ему десять минут назад, но он еще не ответил.
Закари
Я попытался отгородиться от разговора, но это было невозможно. Я плюхнулся на диван и стал смотреть, как Брайан расхаживает по комнате, прижимая к уху сотовый телефон. Этот разговор длился целую вечность. Как Брайан до сих пор не свихнулся? Если бы Бриттани так меня беспокоила, я бы повесил трубку еще десять минут назад.
— Лорен, у меня сейчас нет времени, — в сотый раз повторил Брайан, и в его голосе прозвучали резкие нотки.
Я ухмыльнулся. Я не мог расслышать, ее ответ, но по тому, как повысился ее голос, я понял, что она была зла, как обычно.
— Лорен...
Брайан, как всегда джентльмен, попытался успокоить ее. Разумеется, напрасно. На другом конце провода послышались еще какие-то крики.
— Мне нужно забрать свою сестру.
Я покачал головой и закатил глаза.
— Не думаю, что это хорошая идея, если Зак заберет ее, — сказал Брайан, хотя его голос звучал так, будто он собирался сдаться.
— Я могу забрать ее, если хочешь.
Лорен все время доставала его до тех пор, пока он не приезжал к ней. Девушка была настойчивой и назойливой, но Брайан, казалось, любил ее по какой-то непонятной, извращенной причине. В любом случае я не имел права судить его. У меня все еще была своя извращенная договоренность с Бриттани, королевой всех сук.