Не такая, как все
Шрифт:
– Котенок! – повторил Рома, присаживаясь рядом с Катей. – Я не помешаю?
Вместо ответа Каркуша демонстративно захлопнула книжку, положив ее на колени.
– Ты что, в самом деле не можешь ни на кого подумать? – вкрадчивым голосом поинтересовался Роман.
– Ты сейчас при исполнении или как? – съехидничала Каркуша.
– При каком еще исполнении? – не понял Рома.
– Ну ты же помощник следователя, вот я и подумала…
– Котенок! – Рома нежно погладил Катину руку, а потом легонько сжал ее холодные пальцы. – Если я кому-то и хочу помочь в этой ситуации, то только тебе…
– Спасибо,
– Но видишь ли, котенок, – мягко наступал Роман, – нас всех поставили в зависимость от этих денег, понимаешь?
– Именно поэтому я и не верю, что их украли. А насчет еды можешь не волноваться – умереть голодной смертью нам тут не позволят! Сразу все рейтинги обрушатся. А рейтинги – это святое!
– Ты права, – задумчиво протянул Рома. – И все же факт остается фактом – деньги исчезли.
– Может, я их сама спрятала, – злобно огрызнулась Каркуша.
– Это лишено смысла, – прокомментировал в прежнем задумчиво-рассудительном тоне Роман. – Знаешь, – он развернулся всем корпусом к Кате, – мне там, в комнате, намекнули на одного человека, но я хочу подтолкнуть его к тому, чтобы он сам признался…
– На какого человека? – отпрянула от него Катя. – О ком ты говоришь?
– Видишь ли, котенок, иногда жизнь просто не оставляет выбора.
– Говори ясней, – потребовала Каркуша.
– Бывают такие обстоятельства, – продолжал философствовать Рома, – которые толкают человека, порой даже очень хорошего и порядочного человека…
– Прекрати! – вышла из себя Катя. – Кого ты имеешь в виду, назови имя!
– Я не имею права, – решительно возразил Рома. – И не стану этого делать, пока не получу доказательства. Оговаривать я никого не намерен.
– Зачем тогда вообще было эту тему поднимать? – возмутилась Катя.
Но Рома не успел ответить, потому что из динамика, что был укреплен прямо над их головами, прозвучал голос. За два дня Катя уже научилась различать эти голоса и с уверенностью могла сказать, что с ними сейчас разговаривала Зависть:
– Всех прошу собраться в гостиной, – ласково проворковал голос. – Объявляется небольшой перерывчик.
А когда все ребята уселись за овальным столом, входная дверь раздвинулась и в гостиную вошел охранник в форме. На спине его синей куртки горели ярко-желтые буквы: «ЖЗР».
– Тут, короче, сыр, колбаса и хлеб, – скороговоркой выпалил парень, воровато оглядываясь, словно опасаясь слежки.
Пожелав приятного аппетита и выложив на стол пакеты, охранник спешно покинул гостиную.
– Ну вот, а кто-то тут боялся умереть голодной смертью! – шутливо заметила Варька, разворачивая пакеты. – Даже порезали все! – радовалась она, сооружая многослойный бутерброд.
А когда ребята утолили первый голод, снова ожили динамики.
– Ну что, следователь, – скрипуче протянула Жадность. – Как идет следствие?
– Нормально, – ответила Лена, чуть не поперхнувшись.
– А поподробнее? – не отставала Жадность. – Учтите, больше вас никто бесплатно кормить не будет. Так что в ваших же интересах найти вора как можно скорей. Хоть
– Пока нет. – Лена отодвинула тарелку с бутербродом. Ей моментально расхотелось есть. – Но я опрашиваю свидетелей, и мне удалось выяснить, что рюкзак все это время провисел в ванной…
– Не густо, – саркастически заметила Жадность и задала следующий вопрос: – Всех успела опросить?
– Кроме Коли, – ответила Лена. – Когда он вошел, нас позвали в гостиную.
– Что ж… – протянула Жадность, будто соображая, что сказать дальше. – Похоже, без моей помощи тебе с ним не справиться…
– Это почему же? – не поняла Лена.
– Да так как-то, – гнусаво захихикала Жадность. – Ну что, Николашка, сам отдашь денежки или тебе помочь?
Тишина, воцарившаяся в гостиной после этих слов, длилась не меньше трех минут. Все взгляды были устремлены на Николая. Он же вертел головой в разные стороны, словно надеясь увидеть человека, который только что прямо обвинил его в краже, и казался совершенно потрясенным и потерянным.
13
– Я н-н-не брал деньги, – заикаясь от волнения, выдавил наконец Николай. – Честное слово…
– Честное слово врать готово! – залилась хохотом Жадность. – Давай, Николя, не тяни резину, доставай бабло!
– Да я в глаза не видел эти деньги! – Мало-помалу Николай начал оправляться от первого шока. – А знаете, я ведь сразу почувствовал неладное, когда вы меня в этой комнате начали спрашивать, не страдаю ли я лунатизмом?
– Так, может, все-таки страдаешь? – с явной издевкой поинтересовалась Жадность и продолжила, сменив тон: – Для справки: люди, страдающие лунатизмом, по ночам совершают поступки, о которых не помнят, проснувшись утром. Как правило, это такие поступки, которые в состоянии бодрствования больной лунатизмом никогда бы не совершил. Вплоть до убийства… – после паузы страшным шепотом добавила Жадность.
– Давайте, давайте! – усмехнулся Николай. – Что же вы так мелко берете – кража? Обвинили бы уж сразу в убийстве!
– Твою иронию считаю неуместной, – зло заметила Жадность. – Тебе не жарко, Коленька? – совершенно не к месту осведомилась вдруг она.
Николай молчал, глядя себе под ноги.
– Не понимаю, как это люди могут в помещении ходить в кроссовках? – рассуждала будто бы о совершенно невинных вещах Жадность. – Коленька, мальчик мой, не желаешь переобуться в тапочки?
Коля по-прежнему угрюмо молчал.
– Сними кроссовки, воришка! – неожиданно выкрикнула Жадность.
– Может, мне еще и штаны снять? – не растерялся Николай, хотя губы его моментально побледнели, а в глазах появился нездоровый блеск. – А что, влегкую!
– Оч-ч-чень остроумно, – отозвалась Жадность и заговорила вдруг быстро и горячо: – А если я скажу, что под каждой стелькой твоих вонючих кроссовок лежит по две с половиной штуки краденых баксов, что ты мне ответишь на это, шутник?
Коля обалдело и как-то завороженно уставился на носки своих кроссовок, будто на каждой из них прямо сейчас, на глазах у всех расцветало по пышному кусту роз. А вслед за Николаем и все остальные устремили свои взгляды на его ничем с виду не примечательные белые с синим кроссовки.