Не теряй головы. Зеленый – цвет опасности (сборник)
Шрифт:
– И я вам скажу, что дальше было! – взволнованно закричал Генри. Фрагменты головоломки наконец-то начали укладываться на свои места. – Она услышала, как Фрэн предложила ему поиграть вместе со всеми в карты. Помнишь, Венис, как раз в ту минуту тебе что-то послышалось в холле? Ты подумала, что это Азиз. Наверняка Пайпа решила, что Пен еще долго будет сидеть с нами за игрой, и стала звонить в полицию… А он застал ее врасплох и заставил замолчать навсегда. Все так, как я и вычислил, только вместо леди Харт был Пенрок. Поскольку он уже услышал, как Пайпа просила
– Сумасшедшие бывают очень… хитрыми, – заметила леди Харт, вздрогнув.
– Потом он отнес ее к железной дороге, прихватив по дороге шарф…
– Нет, за шарфом специально вернулся, – произнес Кокрилл. – Он все время повторял: «Убийца вернулся за шарфом». Снова полувоспоминание.
Все долго молчали, погрузившись в свои мысли. Наконец леди Харт печально сказала:
– Иногда человека преследует повторяющийся сон… Необязательно страшный, но всегда один и тот же. Снились ли Пенроку сны?..
Двое констеблей уложили тело Пенрока на его кровать. Под руку ему на груди пристроили полотенце, чтобы впиталась кровь. Пуля попала точно в сердце. Из кармана Пенрока выпала фотография.
– Это Фрэн. – Коки поднял карточку с пола и, обтерев от крови, бережно вложил в безжизненную руку.
Глава 10
Полгода спустя повзрослевшая и чуть присмиревшая Фрэн стояла перед зеркалом в свадебном платье. Сестра поправляла ей фату. У ног восторженно лаял Азиз.
– Он понимает, что мы не каждый день замуж выходим! – сказала Венис, подхватив песика на руки и нежно целуя темно-коричневую бархатную мордочку.
– Венис, дорогая, не позволяй ему облизывать тебе лицо!
– Ах, бабушка, в этом никакого вреда нету, разве что боевую раскраску подпортит. Фрэн, радость моя, честное слово, ты выглядишь божественно!
– Ты и сама ничего, – улыбнулась Фрэн, глядя на отражение Венис в зеркале. – Генри, а ты что здесь делаешь? Тебе надо быть в церкви и присматривать за Джеймсом.
– Джеймс, дорогая, сидит в переднем ряду, совершенно позабыв, где находится, и читает сонеты Шекспира, замаскированные под молитвенник. Я удрал на минутку. Хотел пожелать… Да ты и сама знаешь, Фрэн, что я могу тебе пожелать. Надеюсь, Джеймс будет любить тебя так же преданно и глубоко, как я люблю Венис, и если ты подаришь ему хоть малую долю того счастья, что дарит мне Венис…
– Милый, прекрати эти еврейские сантименты, не то я разрыдаюсь. Азиз, ангелочек, поцелуй мамочку, пока она не раскрасила себе лицо.
– Фрэн, не позволяй ему!..
Солнце светило, шампанское тихо пузырилось в широких плоских бокалах, свадебный букет был составлен идеально, Венис порвала перчатку, а леди Харт без конца твердила, что в своем сером платье похожа на слона.
– Бабушка, слоны бывают очень даже милые…
Высунувшись
– Вон ужасная мисс как-ее-там… Бабушка, предательница! Я же просила ее не приглашать! А вон миссис Паутни – какая чудесная шляпка! Смотри, смотри, тетя Агги уже достала носовой платочек – приготовилась плакать, когда я скажу «да». Надо ведь сказать «да», правильно?
– Если заставишь себя хоть раз в жизни не спорить, – ответила Венис и вдруг отчаянно замахала подъехавшей машине, похожей сверху на черного жука. – Это Коки! Надо же, приехал из самого Торрингтона, благослови его бог!
– Точно! – Фрэн тоже замахала букетом. – Коки! Эй, Коки! Это я, Фрэн! Меня нарядили, как рождественскую елку! Я сегодня замуж выхожу!
Коки помахал в ответ, лихо сдвинув шляпу набекрень, словно треуголку.
– Хорошо, хоть в церкви ему придется ее снять! – Леди Харт, взволнованная не меньше внучек, выглянула в соседнее окно. – А это кто? Неужели Тротти? Наверное, Коки ее с собой привез!
– И Бунзен! Милый старый Бунзен! Бунзен, привет, каким вы франтом!
– Мисс Фрэн! – воскликнул Бунзен, шокированный до глубины своей респектабельной души. – Вам нельзя показываться! Прошу прощения, миледи, но невесту никто не должен видеть до свадьбы, вы же знаете…
Фрэн отошла от окна и поправила фату.
– Лучше бы они не приезжали… Хотя я им рада.
Она провела по лицу пуховкой, заглядывая в зеркало.
– Ну что, идем?
Подружки невесты столпились хихикающей группкой у нижней ступеньки лестницы. Леди Харт поправила пояс одной, велела двум другим втянуть животы и, покачав головой отражению очень милого серого слона в зеркале, повела всех в церковь, расположенную рядом с отелем. Подружки следовали за ней гуськом, точно на параде, а пожилой родственник предложил Фрэн взять его под руку. Венис шла впереди, прижимая к груди Азиза.
У дверей их остановил церковный служитель.
– Прошу прощения, мисс! Собачке туда нельзя.
Вновь разыгралась извечная битва.
– Он будет сидеть тихо-тихо, никто и не заметит! Пожалуйста, позвольте взять его с собой! Он так хочет увидеть свадьбу!
– Это собачка невесты, мисс?
– Теперь – да. – И Венис серьезно объяснила: – Я подарила ей на свадьбу свою половину. Раньше он принадлежал нам обеим, но… Понимаете, однажды он вроде как спас ей жизнь…
Тут подошли Фрэн с пожилым дядюшкой.
– Азиза не пускают?
– Сожалею, мисс, но внутрь ему нельзя. Хотите, я его подержу?
Венис отвела сестру в сторонку:
– Пусть подержит! Надолго его не хватит.
И прибавила шепотом:
– Я ему сказала, что Азиз тебе жизнь спас. Фрэн, мы сейчас так счастливы – наверное, надо вспомнить Пена, хоть на минутку.
– Это не Азиз, а Пен мне жизнь спас, – ответила Фрэн, стоя в белом платье на пороге живописной старой церкви. – Только Пен, и никто другой. Ты правильно мне напомнила, Венис, но я и так помню. Он за меня свою жизнь отдал. Милый Пен!