Не теряй надежду
Шрифт:
Сидя на своем возвышении, Дайана смотрела на сильного, хладнокровного мужчину, открыв рот от восхищения. Его бесстрашие ее не удивило, ее поразил неприкрытый, хотя и сдержанный, гнев. А она-то считала, что хорошо знает невозмутимого Томаса Уильямса!
Он отвел лошадь в загон, вернул парню деньги и приказал больше никогда тут не появляться. Подойдя к Дайане, он помог ей спуститься, и она увидела, что губы у него побелели.
— Том, — робко промолвила она, — ты был потрясающ. Я боялась, что
Он взглянул на нее без тени улыбки, потом бесстрастно сообщил ей, что у нее бледный вид и ей лучше прилечь, пока они с Рут покормят лошадей. Дайана заколебалась, но сделала так, как он велел.
Затем на нее обрушился шквал телефонных звонков — сначала позвонила мать, потом — желающие учиться верховой езде и так далее. К тому времени, как она устало и сердито уставилась на телефон, думая: «Попробуй только еще раз зазвонить!» — солнце село, Рут ушла домой, а Том занялся обедом.
Дайана проковыляла в кухню.
— С тобой все в порядке?
— Да, в порядке.
— Но ты молчишь.
— А с кем мне разговаривать — ты же висишь на телефоне? — Он продолжал чистить картошку.
Дайана подперла подбородок рукой, подумала и заметила:
— А ты в ужасном настроении, Том. Меня это не на шутку удивляет.
— Почему? Ты же видела, что произошло.
— Я не о том. Ты был просто замечателен, не только с лошадью, но и с парнем. Если это его ничему не научит — значит, не научит ничто. Просто… я не думала, что ты все еще злишься.
— Я не злюсь.
— Том, Том, кого ты хочешь обмануть?
— Ну ладно, — резко отозвался он, промыв картошку и начиная ее резать. — Если хочешь знать, я не часто выхожу из себя.
— Но у тебя была причина.
— Да. И эта причина — ты. То, что ты рядом.
— Что ты имеешь в виду? — недоумевала Дайана.
— Но не настолько же ты наивна, — коротко ответил он.
— Наверное, наивна, потому что понятия не имею, о чем ты. Хотя… На тебя что, снова напала жажда странствий? И тебе не терпится уехать?
— Вовсе нет…
— Тогда объясни мне, Том.
— Ладно. Я вне себя, и я устал от игр, в которые мы играем.
Губы ее приоткрылись, глаза широко распахнулись.
— Не верю…
— А ты попробуй.
— Я не могу… — Она облизнула губы. — То есть даже если бы и могла…
— А я и не предлагаю спать вместе, пока…
Он бросил на нее презрительный взгляд, и ей стало смешно. Не понимаю почему, но его раздражение доставляет мне удовольствие, подумала Дайана.
Словно прочитав ее мысли, Томас выругался и отвернулся к раковине.
— Почему бы тебе не пойти и не заняться чем-нибудь? — бросил он через плечо.
— Нет уж, лучше давай выясним отношения. Неужели ты хочешь, чтобы я поверила, будто я для тебя желанна сейчас?
Дайана
— Я ведь стала тощей как палка, — тихо продолжала она, а потом, с присущей ей прямотой, добавила: — К тому же я могу остаться хромой на всю жизнь. Мы оба знаем, что я никогда не была красавицей, а ты предмет мечтаний многих девушек. Ты не думал о том, что тебе просто нужна женщина, Том? Предпочтительнее без гипса. Может, там, на островах, у тебя не было большого выбора…
— Дайана… Он подошел к ней и крепко обнял. — Ты всегда была язвой, но в уме тебе не откажешь, так что позволь мне кое-что тебе доказать. — Она невольно дернулась, и Томас промолвил: — Не трать силы зря.
Он поцеловал ее долгим нежным поцелуем. Он знал, как доставить ей удовольствие. Когда Том оторвался от ее губ, Дайана прерывисто дышала, в глазах ее застыло смятение.
— Вот видишь, милая Дайана, — сказал он, отмечая и растерянный взгляд, и румянец на щеках, и бурно вздымавшуюся грудь, — можешь говорить мне все, что угодно, но на твоем месте я бы вел себя иначе. Может, ты начала не с того конца.
Дайана молчала, хотя ей хотелось ответить нечто вроде: «Ну и что дальше?» или же: «Мужчины — они мужчины и есть!» Но что-то удержало ее. Было в его глазах нечто, озадачившее ее. Только она никак не могла понять, что именно.
— Хочешь выпить? — невозмутимо предложил он. — Обед скоро будет готов.
— Не откажусь, — медленно произнесла она. — Спасибо.
После обеда Томас предложил ей сыграть в скрэббл. Дайана пристально посмотрела на него.
— А тебе не пора заняться книгой? Или написать статью для своей колонки?
— Нет, я все утро работал. Спасибо за заботу, — вежливо отозвался он.
Вот, опять то же мимолетное выражение, думала Дайана, пока Том доставал доску для игры. Что же оно означает?
— Дайана! — прервал он ее мысли. — Но у меня есть одно условие. Ты согласна пользоваться только этим словарем? — Томас указал на старый растрепанный школьный словарь, который отыскал на стеллаже.
— Да, согласна, — кивнула она.
— Тогда начнем. Тебе удобно?
— Вполне, — ответила Дайана вежливо, однако глаза ее блеснули, и Томас понял, что она держится настороже.
Они начали играть, в первые полчаса счет был равным, потом Дайана получила сразу три очка и обогнала его. Она не стала скрывать, как ей это приятно. Том вставал, чтобы приготовить кофе и поставить пластинки, но большей частью они были сосредоточены на игре, даже не разговаривали. К середине партии он вырвался вперед. Игра закончилась победой Уильямса, он опередил ее на десять очков.