Не только силой оружия и количеством войск
Шрифт:
Мобилизационная готовность – это состояние, определяющее степень подготовленности государства к организованному проведению мобилизации, а Вооруженных Сил к мобилизационному развертыванию в установленные мобилизационным планом сроки. В Вооруженных Силах мобилизационная готовность тесно связана с боевой готовностью, так как последняя в конечном счете определяет, какие группировки войск (сил), в какой момент и где должны быть готовы к выполнению боевых задач [95] .
95
Военный энциклопедический словарь / Пред. Гл. ред. комиссии А.Э. Сердюков. – М.: Воениздат, 2007. С. 430.
Боевая готовность – это состояние войск (сил), позволяющее им организованно, в установленные сроки начать боевые действия, в ходе которых успешно выполнять поставленные задачи. Определяется боеспособностью войск (сил)
Заметим, что успешность боевых действий начального периода войны во многом зависит от состояния боевой и мобилизационной готовности приграничных округов, которое в свою очередь обусловливается наличием и качеством разработанных планов приведения войск в боевую готовность и умением всего личного состава действовать по этим планам.
96
Военный энциклопедический словарь / Пред. Гл. ред. комиссии А.Э. Сердюков. – М.: Воениздат, 2007. С. 86.
В последние годы много издано военной литературы, посвященной деятельности руководства страны, Наркомата обороны, командования приграничных военных округов по поддержанию боевой и мобилизационной готовности войск. Задача автора данной книги показать сложившиеся условия накануне войны, обусловленные состоянием боевой и мобилизационной готовности приграничных военных округов, поскольку они оказали значительное влияние на эффективность управления войсками в НПВ.
В подготовке Советского государства в конце 1930-х-начале 1940-х годах к отражению назревавшей агрессии гитлеровской Германии важное место занимали вопросы планирования применения Красной Армии в войне. Разработка оперативных планов в этот период представляла собой сложный и непрерывный творческо-управленческий процесс, связанный с решением политических, дипломатических, идеологических, военных и других проблем. Планирование применения Красной Армии в войне являлось одной из главных функций Наркомата обороны и Генерального штаба. Общее руководство этим сложным процессом осуществлял И.В. Сталин.
Основные документы плана войны разрабатывались и перерабатывались под руководством начальника Генерального штаба Маршала Советского Союза Б.М. Шапошникова (до августа 1940 года), затем – генерала армии К.А. Мерецкова (до февраля 1941 года), а в последующем – генерала армии Г.К. Жукова при непосредственном участии генерал-лейтенанта Н.Ф. Ватутина, генерал-майора А.М. Василевского и других.
Весной 1938 года под руководством Б.М. Шапошникова был разработан доклад «Об основах стратегического развертывания РККА». Документ был подписан наркомом обороны К.Е. Ворошиловым и Б.М. Шапошниковым, рассмотрен и одобрен Главным военным советом 19 ноября того же года. В основу стратегического планирования для Западного театра была положена вероятность военного столкновения с враждебной коалицией государств во главе с нацистской Германией при активном участии в ней Польши и возможном – Прибалтийских стран (кроме Литвы, которая рассматривалась как будущая жертва польской агрессии) [97] .
97
Макар И.П. Из опыта планирования стратегического развертывания Вооруженных Сил СССР на случай войны с Германией и непосредственной подготовки к отражению агрессии // Военно-исторический журнал. 2006. № 6. С. 3.
События 1939–1940 годов в корне изменили расстановку сил на театре, и план 1938 года подлежал пересмотру. Однако работа над новым вариантом началась лишь весной 1940 года. Пауза между двумя разработками объяснялась тем, что в это время формировалась новая западная граница Советского Союза, а в связи с этим изменялась и общая конфигурация всего Восточноевропейского (Западного) театра военных действий, а также шла Советско-финляндская война. С середины апреля 1940 года к работе над основным документом – «Соображения об основах стратегического развертывания Вооруженных Сил СССР» приступили начальник Оперативного управления Генерального штаба генерал-лейтенант Н.Ф. Ватутин, его первый заместитель генерал-майор А.М. Василевский и заместитель начальника управления Г.К. Маландин. Работа над первым вариантом «Соображений…» была завершена к августу 1940 года. После рассмотрения плана наркомом обороны работа над планом была продолжена и завершена к середине сентября 1940 года. 18 сентября 1940 года план был представлен И.В. Сталину.
В документе отмечалось, что Советскому Союзу необходимо быть готовым к войне на два фронта: на западе – против Германии, поддержанной Италией, Венгрией, Румынией и Финляндией. И на востоке – против Японии. По-прежнему в качестве наиболее вероятного рассматривалось развертывание главных сил немецкой армии к северу от устья реки Сан, в этом документе указывалось и на возможность сосредоточения основных сил вермахта на юге с целью захвата Украины. На основании этого фактически как равнозначные рассматривались варианты главных сил Красной Армии или к югу или к северу от Брест-Литовска. Окончательное решение по этому вопросу должно было приниматься
5 октября 1940 года план был рассмотрен И.В. Сталиным и В.М. Молотовым. Будучи убежденным, что основная угроза исходит из района южнее Варшавы в направлении на Киев, И.В. Сталин дал указание усилить группировку войск Юго-Западного фронта. По поводу этой позиции Сталина Г.К. Жуков писал: «И.В. Сталин был убежден, что гитлеровцы в войне с Советским Союзом будут стремиться в первую очередь овладеть Украиной, Донецким бассейном. Чтобы лишить нашу страну важнейших экономических районов и захватить украинский хлеб, Донецкий уголь, а затем и кавказскую нефть… И.В. Сталин считал, что без этих важнейших жизненных ресурсов фашистская Германия не сможет вести длительную и большую войну» [98] .
98
Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. Том 1. М.: «АПН», 1990. С. 332.
Дальнейшая работа над планом стратегического развертывания Вооруженных Сил СССР продолжалась уже с учетом позиции руководства страны о необходимости сосредоточения основных сил Красной Армии на Юго-Западном стратегическом направлении и с расчетом завершения его не позднее 15 декабря, с тем, чтобы к 1 мая 1941 года закончить разработку соответствующих документов в округах.
Очередной, третий по счету проект был разработан в феврале 1941 года и 11 марта одобрен наркомом обороны и вновь назначенным на должность начальника Генерального штаба генералом армии Г.К. Жуковым.
Оценивая окончательный вариант плана стратегического развертывания Вооруженных Сил СССР, можно выделить некоторые как положительные стороны, так и допущенные просчеты.
В целом безошибочно был определен состав будущей враждебной Советскому Союзу коалиции в Европе. Верно указывалось и на возможные агрессивные устремления Японии на Дальнем Востоке.
При разработке документов нарком обороны и Генеральный штаб руководствовались тем, что будущая война может принять затяжной характер, в связи с чем большое значение придавалось созданию резервов Главного Командования.
Следует отметить, что английский военный теоретик Дж. Фуллер в своих трудах подчеркнул, что основная слабость русских заключается в командовании, а основная сила в резервах. Впоследствии в первом из этих тезисов немцы вполне убедились, разгромив войска приграничных округов, о реальной значимости второго они имели весьма смутное представление. Это, к слову, лишний раз подчеркивает авантюристичность плана «Барбаросса».
Признавалось также, что война может начаться внезапно. Пропагандистский лозунг: «Разобьем врага малой кровью, могучим ударом» имел мало общего с содержанием разработанного плана. В 1938–1941 годах в Генеральном штабе и его «мозговом центре» – оперативном управлении сложился коллектив профессионалов, которые проявили высокий уровень стратегического мышления на протяжении всей Второй мировой войны, – это Маршал Советского Союза Б.М. Шапошников, генерал, а впоследствии Маршал Советского Союза А.М. Василевский, генералы Н.Ф. Ватутин, Г.К. Маландин, С.М. Штеменко и их единомышленники. Они реально оценивали молниеносный разгром армий англо-французской коалиции в Европе и новое соотношение сил, предвидели вероятность отступления наших войск в глубь страны и в столкновении с ортодоксами, которые отождествляли пропагандистские лозунги с планами обороны, добивались принятия решений, адекватных складывающейся обстановке. «Некоторые же лица, – пишет А.М. Василевский, – из руководства наркомата (особенно Г.И. Кулик, Л.З. Мехлис и Е.А. Щаденко)… считали, что агрессия будет отражена и война во всех случаях будет перенесена на территорию противника. Видимо они находились в плену неправильного представления о ходе предполагавшейся войны. Такая иллюзия, к сожалению, имела место» [99] . Поэтому, хотя и с большим опозданием, но были определены три рубежа обороны: фронтов – по советской западной границе; стратегический – по рекам Западной Двине, Днепру и Днестру (Нарва, Сольцы, Порхов, Великие Луки, Витебск, Валдай, Гомель, Конотоп) и государственный рубеж обороны – на дальних подступах к Москве (Осташков, Сычевка, Ельня, Почеп, Рославль, Трубчевск) [100] . Но все-таки стоить заметить, что в моральнопсихологическом аспекте лозунг: «Разобьем врага малой кровью, могучим ударом!» в некоторой степени довлел над разработчиками плана стратегического развертывания Вооруженных Сил СССР и над непосредственными исполнителями его – командующими войсками округов. Атмосфера была такова, что мало кто сомневался в реальности этого лозунга.
99
Василевский А.М. Дело всей жизни. М.: Воениздат, 1984. С. 87.
100
Ржешевский О.А. Перед великим испытанием // Военно-исторический журнал. 2006. № 4. С. 3.