Не трожь Техас!
Шрифт:
– Отлично, – сказал Даллас. – Перейдем к делам насущным. Что там с Роберто?
Веселое выражение на лице Тайлера бесследно исчезло.
– Сегодня вечером придет за наличными.
– Сколько? – поинтересовался Даллас.
– Он точно не знает, сколько ему потребуется. Я предложил пять тысяч, и вероятно придется потратить всю эту сумму на наркотики, чтобы разговорить тех людей.
– Наша бухгалтерия осилит такие расходы?
– Угу, спасибо местному клоуну. – Тайлер глянул на Остина. – Миссис Маллард прислала по электронке миленький
– Ты звонил Нэнсу, говорил, чтобы сегодня утром он пришел сюда и встретился со мной?
– Обещал подойти к девяти. Но очередной поход в полицейский участок его не радует.
– Ты объяснил, что это для его же блага? – Даллас посмотрел на часы. У него есть час.
– Да. И все равно парень не рад. Но прийти обещал. Я все еще жду ответа от адвоката Нэнса. Возможно, встретиться мы сможем только в понедельник.
– Просто постарайся побыстрее. После того, как свожу Нэнса к Тони, я поеду в ресторан и постараюсь выяснить, кто подал Леону отравленный гамбо. Затем мне надо на прием в «Брайан и Стренс», переговорить о битве Серены за опеку над Бадом. Надеюсь, кто-нибудь расскажет что-то о Джеке Леоне или Эндрю Брайане.
– Собираешься поставить их в известность, что работаешь над делом Леона? – спросил Тайлер.
– Меньше знают – крепче спят. – Даллас взял шариковую ручку и покатал между ладонями. – Раскопал что-нибудь еще на Эндрю Брайана?
– Только то, что на первом курсе колледжа у него были неприятности. Неприятности с наркотиками.
– Насколько серьезные?
– Не знаю. Наткнулся на заметку в подшивке старых газет. Папаша его отмазал.
– Подобные неприятности имеют тенденцию преследовать людей. Посмотри, не балуется ли он наркотиками сейчас.
Остин поставил пустую кофейную чашку на стол.
– Прошвырнусь по улицам, попробую разнюхать, какие новые сделки пытается провернуть Делуна. У меня есть наводка, что в бильярдном клубе неподалеку от Джефферсона ошивается какая-то новая рожа.
– Сомневаешься в преданности Роберто? – поинтересовался Тайлер.
– Да. К тому же, я не против размять ноги.
– Будь осторожен, – напутствовал Даллас.
Остин ослепительно улыбнулся.
– Я всегда осторожен.
Тайлер хохотнул:
– Теперь понятно, как тебе «мейсом» досталось.
– Если там ничего не выгорит, покручусь у берлоги Леона, вдруг соседи болтливыми окажутся. Может, выясню, кто был его последней пассией. Я все еще уверен, что здесь замешана какая-то женщина.
– Дельная мысль. – Даллас глянул на Тайлера. – Новые вопросы придумал?
– Только один, – ответил тот. – Как так случилось, что не на меня, а на вас двоих вешаются женщины. Ведь очевидно же, что я самый красавчик.
– Все элементарно. – Остин скомкал какую-то бумажку и бросил в Тайлера. – Это потому, что у нас шикарные гениталии.
Глава 23
Пять минут спустя, перекусив пончиком, Даллас задумался, не изменила ли Никки мнение насчет завтрака. Вспомнив, как сбежал от гостьи, О’Коннор положил на
Войдя в квартиру Даллас услышал, как Никки застонала. Она стояла, держась за кресло и задрав одну ногу.
– Что такое? – забеспокоился Даллас.
Никки поморщилась.
– Стекло.
– Блин. Сильно поранилась? – Он поставил тарелку с пончиком на столик и присел рядом с поранившейся гостьей.
– Ерунда. Болит немного, когда наступаю.
Обхватив ее лодыжку, Даллас внимательно осмотрел стопу.
– Крови нет. – Он провел пальцем по своду. Даже нога у этой женщины была мягкой. – Где болит?
– В пятке. – Никки посмотрела на него через плечо. – Видишь осколок?
– Нет. Здесь слишком темно. – Он поднялся и подхватил ее на руки.
– Стой, – она уперлась ему в грудь. – Что ты делаешь?
Идя по коридору, О’Коннор вспомнил, как поднял ее в больнице и нечаянно притронулся к голой попе. Что-то подсказывало ему, что Никки тоже об этом вспомнила.
– Несу тебя в мою спальню поиграть в доктора, – усмехнулся он. – Еще прошлой ночью хотел это сделать. – Проклятье, как приятно держать ее в руках, такую легкую и женственную.
Никки закатила глаза.
– Серьезно?
– Серьезно. – Даллас толкнул дверь ногой, и следом прошмыгнул Бад. – В спальне светлее, и у меня здесь есть пинцет.
– Необязательно меня нести.
– Ты жаловалась, что тебе больно ходить. – Наклонившись, он уложил свою ношу на кровать. Опершись на колено и поставив руки по обе стороны от Никки, Даллас пристально на нее посмотрел. – Ты отлично смотришься в моей постели. – Улыбнувшись и перенося вес тела на одну руку, он решил обнулить правило, запрещающее прикосновения, и погладил Никки по щеке. – Я мигом, только инструменты возьму.
Он сбегал в ванную за спиртом и ватными шариками, и вернулся в спальню за пинцетом и иголкой. Никки наблюдала за ним, а Даллас за ней. Он совсем недолго подержал ее на руках, а кровь уже взыграла.
– А ты знаешь, что делаешь? – она приподнялась на одном локте.
– Меня тренировали лучшие из лучших. – Даллас сел и положил ее ногу себе на колени. – Мы с братом терпеть не могли носить ботинки, и маме постоянно приходилось вытаскивать у нас из ног занозы.
– Как давно ее нет? – мягко спросила Никки.
– Почти одиннадцать месяцев. – Даллас увидел в ее глазах вспышку сочувствия.
– Она умерла, когда ты сидел в тюрьме, верно? Это о ней ты говорил прошлой ночью.
– Да. – Наклонившись вперед, Даллас побольше открыл жалюзи и поднял ногу Никки, чтобы лучше рассмотреть. – Кажется, вижу. – Опустил ногу, проспиртовал пинцет и иголку и брызнул немного на пятку. Нежно погладив лодыжку, он спросил: – Может быть немного больно. Дать тебе пулю прикусить?
– Думаю, я справлюсь. – Никки нерешительно улыбнулась. – Но… если будет слишком больно, получишь ногой по зубам. Это смертельное оружие. – Она пошевелила пальчиками.