(Не)твой Сладкий Папочка
Шрифт:
Жду в шесть вечера, в нашем любимом кафе.
Так. Даже не спрашивает моего согласия, ведет себя как ни в чем не бывало, словно между нами не было разговора о том, что я не готова стать его невестой…
Надо взять себя в руки и порвать с Пашкой, твердо и решительно сжечь все мосты. Иначе может бабахнуть…
Да, пока не появился Олег, я не так была настроена, чего скрывать. Мне нравился Пашка и его настойчивость если и раздражала, то совсем немного. Мне нравилась его забота. Да много чего. Я даже иногда говорила
Но стоило только Олегу поцеловать меня… куда что девалось! Пашкин отец словно открыл мне настоящую жизнь… а до этого я будто в игрушки играла.
— Прости Паш, но я не могу быть твоей девушкой, — начинаю с места в карьер, едва опускаюсь напротив «жениха» за столик.
— Что? Это шутка, Ян? Что на тебя нашло? Что я сделал-то? Почему ты такая взвинченная? — засыпает меня вопросами Павел, и я теряюсь, забываю подготовленную речь.
— Ничего. В смысле, ты не виноват… Это все я… Только я, Паш. Прости меня, пожалуйста, — выдаю сумбурные фразы, которые сама-то толком не понимаю.
— За что? Что произошло то?
— Ничего.
— У тебя кто-то появился?
— Нет… Но разве это имеет значение?
— Тогда какая муха тебя укусила? — раздраженно допытывается Павел.
Опускаю глаза. Ну как же я могу ему объяснить весь сумбур, что в душе происходит?
Понимаю, что выгляжу капризной, взбалмошной идиоткой… И еще больше злюсь на себя за то, что не могу выбрать правильную линию поведения.
— Ладно, давай будем считать, что я тебя выслушал, — говорит вдруг Паша со снисходительной усмешкой По его лицу видно, что он счел весь мой нервный монолог чем-то вроде нелепой игры, и всерьез воспринимать не собирается.
— Может я не то кольцо купил, малыш?
— Конечно же нет!
Господи, он что, меня полной идиоткой считает?
— Дело в том, что ты не обсудил со мной его покупку. У нас даже пары толком нет… А ты… взял и объявил нас женихом и невестой! Это очень, очень преждевременно, Паш…
— Ян, я не пойму, ты чего, цену сейчас себе набиваешь что ли? — прищуривается мой собеседник. — Да любая на твоем месте от счастья бы двинулась. Мы с тобой да, еще током не в отношениях, даже близки еще не были. А я, несмотря на это, кольцо подарил. Мне нравится твое целомудрие, возможно, именно это так сильно меня и зацепило. Но сейчас уже перебор.
Смотрю прямо перед собой остекленевшими глазами. Внезапно приходит понимание, что мы, так много общаясь, при этом абсолютно далекие друг от друга люди. Не научились говорить на одном языке, понимать друг друга…
Павел, похоже, совершенно искренне считает, что мое поведение — лишь тактика чтобы покрепче его зацепить. Какой ужас!
Самое удивительное, Пашу это ничуть не смущает! Напротив, он принимает это как должное.
— Давай забудем дурацкий разговор, Ян. Закажу еще вина.
Вскакиваю
— Извини, но мне домой пора. Я возвращаю тебе то, что и брать была не должна, — заявляю решительно, положив на столик кольцо.
Паша смотрит на меня изумленно.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Только то, что повторила уже раз десять, но ты не слушал! Я не твоя девушка. Тем более не невеста.
— У тебя что, кто-то есть?
Он серьезно? Снова по кругу?
— Нет! Но это не имеет значения! Я никогда не выйду за тебя замуж.
Да уж, умею я расставаться красиво. В кавычках. Хуже просто не придумаешь. Хотела осторожно, а в результате проехалась по бедняге как танк. Сижу дома над конспектами, но ничего не лезет в голову. На душе паршиво.
Скорей бы Олег уехал! Может тогда полегчает… Перестанет своим присутствием напоминать мне о моем падении. Никак не получается забыть наш поцелуй… и то что голой была перед ним.
Следующие несколько дней мне везло — хозяина я в квартире не заставала. Приезжала пораньше, забирала собаку, выгуливала. Либо Олег в это время еще спал, либо тоже избегал меня.
Почему-то сегодняшнее пробуждение далось мне тяжело, хотя обычно я вскакиваю с постели всегда бодрая, потому что жаворонок. Рано ложусь и обожаю просыпаться с первыми лучами солнца.
Мама уже возится на кухне, по дому разносится аромат кофе.
— Ты что-то бледная, детка. Не заболела? — мама касается рукой моего лба. — Янчик, у тебя похоже температура. Белая как мел, а щеки горят. Сейчас градусник принесу.
— Ты права, тридцать восемь, вздыхаю. К сожалению никакой возможности пропустить универ.
— Ты хоть не работаешь сегодня?
— Неа.
С того случая в гримерке мне ни разу не звонили из дома Воронцовой, и надо признаться, меня это радовало.
— Но с Маркизом все равно надо погулять.
Господи, ну что за глупости! Ты горишь, но бежишь гулять с собакой. Позвони Дарье, пусть сама собаку свою выгуляет.
— Нет, у нее как раз сегодня зачет, мам. Не буду я ее трогать.
— Значит позвони ее отцу! Раз мать пропала за границей! Ну что за безответственное семейство! Павлу набери. Прямо больше некому собаку на улицу вывести… Давай я поеду.
— Ой, ну что ты, мамуль. Да мне не сложно, это же рядом совсем.
Не могу я звонить ни Павлу, с которым после отвратительного разговора видеться не имею никакого желания, ни уж тем более Олегу.
Голова кружится, когда плетусь в ванную привести себя в порядок. Крашусь чуть сильнее обычного, чтобы скрыть больной вид. Взгляд падает на шею — засос все еще виден. Столько времени прошло! Вспыхнув, натягиваю водолазку. Всякий раз, когда вижу эту метку, меня пробирает дрожь, словно вновь ощущаю тот порочный поцелуй Олега.