(Не)Твоя семья
Шрифт:
– С кривой дорожки сложно сойти, дружище. В первый раз совестливо, а потом как по накатанной.
Я это знал по бизнесу и госслужбе. Вседозволенность развращала. Преступить черту трудно только в первый раз, затем рамки дозволенного раздвигались автоматически. Уже взятка – не взятка, а благодарность; преступление – легкое нарушение; измена – разнообразие и снятие стресса.
– Тим, моя жена знала, за кого замуж выходила. Я хоть и светский мусульманин, но я мужчина, и по нашим законам – это не преступление. Даже не измена. Но я уважаю Полю и постараюсь, чтобы интрижка не вылезла. Мне за это нельзя предъявить, но я не хочу тыкать жену в свое право иметь чертов гарем!
–
Друг достал из бумажника карту и протянул ей. Она запищала и взглядом пообещала, что отсосет за каждый рубль. Мастерица, твою мать! Вот бы мне бабки так легко из бюджета доставались! Правда, я не готов работать ртом и сглатывать.
– Бабы, – Марат улыбался. – Знаешь, почему меня прет сейчас от этой девочки? – неожиданно спросил.
– Упругая жопа, рабочий рот и крепкая троечка? – предположил я.
– Не-а, – махнул темной густой шевелюрой. – Ну, не только! – мы заржали как кони. – Камилла за цацку, сумочку, платьишко так отработает, что ух! Раскорячится по полной, даже на голове может, пока я вставляю. И она такая восторженная: принимает подарки, мой опыт, мое внимание как манну небесную. Типа джекпот сорвала. А жена… – задумался, видимо, подбирая правильные слова. – Поля офигительная.
Я был с ним полностью согласен.
– Но ее уже хрен удивишь. Она и сама зарабатывает, и многое знает, и ахается прекрасно. Она опытная состоявшаяся женщина. Я ее очень люблю. Моя жена. Мать моих детей. Но если еще год назад не одобрял, когда мужья молодок заводили для отдушины, то сейчас не осуждаю: просто охота открывать мир для юной красотки, чтобы в рот смотрела. Впечатлять кого-то, понимаешь?
– Ты сейчас нас, тридцатишестилетних мужчин в самом расцвете сил, старперами окрестил?! – с усмешкой возмутился.
– Не, я сказал, что не осуждаю папиков, но идти по этому пути не планирую. Мне слишком дорога семья. Еще месяцок покуражусь с Камиллой и в лоно семьи вернусь. Я, может, уже не могу постоянно удивлять жену, но она-то может! Трах на стороне не стоит скандалов дома. Если б Полька не уехала, мне бы и не нужно было разрядку на стороне искать. Не, ну не рукоблудить же три месяца! – возмутился натурально.
Я только покачал головой. Его философия имела место быть. Тем более, кто я такой, чтобы осуждать? Полину я уважал, и знались мы давно, но другом мне был именно Марат. Он когда-то понял меня и не осудил. Я отвечу той же монетой.
– Кстати, что у тебя с Марьяной?
– Да ничего, – скривился, признавая, что ситуация начала тяготить и выходить из-под контроля. Я какой-то должный вышел вокруг. – Славка ко мне тянется. Олег же после развода свинтил в Штаты. Дочку видит редко. И вроде как я стал для нее… – пожал плечами недоуменно. – Отцом, что ли. Сначала крестным звала, потом крестным папой, теперь иногда просто папой.
– Ну ты если не готов, завязывай. Ребенок все-таки.
Млять! И этот туда же! Я не просил Марьяну разводиться и травмировать дочь. Ярослава плохо переносила скандальный процесс, а наши папаши давили, что я помочь должен. Я делал, что мог: Славка – хорошая девочка, но я не готов брать на себя ответственность в качестве ее родителя. Это ведь жениться на ее матери нужно, а я не хочу.
Марьяна аккуратно вела разговоры о нас, ждала меня, хотя я даже не спал с ней ни разу после ночи трехгодичной давности. Бабы, телочки, соски – после развода, в каких только объятиях не пытался забыться, но не в ее. Потому что это надежда. Тогда точно нужно было бы что-то
Вечером у меня была назначена встреча с отцом в министерстве. До президентских выборов год, потом смена правительства, и у меня были все шансы заменить папу на посту министра промышленности и энергетики. Он собрался на пенсию, но нашей семье нужно сохранить власть в правительстве. Я давно к этому шел и на многое готов. Но на все ли?
– Тимур, тебе нужно жениться, – объявил отец. Мы вышли из здания, решив немного пройтись и подышать. – Через год я уйду, а ты займешь мое место, но тебе нужна семья.
Я молчал. Мне все это давно известно. Вроде даже готов рациональной частью своего я, но…
– Народ больше доверяет семейным.
– Министры не избираются, – напомнил ровно, – а назначаются правительством.
– Он, – поднял палец вверх, указывая на самого главного человека в стране, – за семью и семейные ценности.
Мы с папой переглянулись: он хмыкнул в кулак; мои губы дрогнули в ироничной улыбке – сапожник без сапог.
– У меня нет никого на примете, – развел руками. У меня не было постоянной любовницы или упаси бог «девушки». Второе – это что-то из моей юности. Первое опасно для карьеры: не дай бог забеременеет или просто решит, что хочет замуж. Я не мог позволить себе рисковать должностью. А брать в личные подстилки женщину из своего круга чревато надеждами и мечтами, которые, скорее всего, никогда не сбудутся. Я не кинозвезда и не плейбой-миллионер, чтобы без последствий крутить романы направо и налево со светскими львицами. Они те еще стервы и могли устроить крупный головняк.
– Так женись хотя бы на Марьяне! – воскликнул отец. – Отличная партия, уважаемые родители, ее дочь тебя обожает.
– А это-то тут причем? – не понял я. – Я всегда думал, что нужен свой ребенок.
– Своих успеете нарожать, а то, что к тебе тянется чужой, что ты готов взять ответственность на себя – очень хорошая характеристика. У тебя сразу будет полная семья.
Возможно, отец прав и такой брак – самое лучшее. Буду гулять, а Марьяна любить меня, ждать, прощать. Она и сейчас примерно так и жила, хотя я не просил об этом. Я не любил Марьяну и вряд ли полюблю, но партнерский брак с ней – почему нет? Любовь слишком призрачное чувство. Я вот вроде ЕЕ любил, а словно и не было ничего. Сейчас ничего к НЕЙ не испытывал, прошло да быльем поросло. Только дом напоминал о НЕЙ, но туда не ездил много лет. И не продал отчего-то. Пора, наверное. И Шрек, конечно. Но это лучший друг и боевой товарищ! Марат даже ревновал.
– Я буду работать над этим вопросом, – отделался общими фразами. Отец скривился:
– Думай, но недолго. Свадьба такого масштаба быстро не делается. Нужные люди должны прийти.
В субботу я обещал Славе свозить ее в парк аттракционов. Пришлось распихать все личные дела. Ей десять лет – сложный возраст на подходе, и любой отказ воспринимала в штыки. Она ко мне тянулась, а мне было жалко отталкивать ребенка. Я хорошо относился к Ярославе, но не был привязан как к родной. А может, у мужчин всегда так? У меня нет детей, и я не знал, как оно должно быть со своей плотью и кровью. Нет детей…