Не убий: Повести; На ловца и зверь бежит: Рассказы
Шрифт:
— Долларов?! — ахнула женщина, — да у меня их никогда не было…
— Обменять рубли на валюту нет никаких проблем. Хотите иметь квартиру через пару недель — найдете и деньги, и валюту. Не хотите — у меня времени мало, прощайте.
— Ну, хоть день дайте, с семьей посоветоваться, — взмолилась Назарова.
— Один день, пожалуйста. Только имейте в виду, что ни о какой взятке речь не идет. Я включаю свои связи, свой авторитет и только, гонорар за мои услуги и потерянное время.
Дома Назаровы сходу отвергли идею, предложенную Кириллом Аркадьевичем. Но
Бабушка предложила продать ее старинные сережки с изумрудом, дед — столовый сервиз, который стоял в серванте для украшения, муж Галины Семеновны заверил, что ему дадут ссуду под небольшой процент.
На следующее утро по телефону, данному ей накануне, Назарова позвонила Кириллу Аркадьевичу. Ей очень не хотелось заниматься покупкой валюты, но тот был непреклонен, и она смирилась.
— В семнадцать завтра приезжайте в мое Управление по улице Гагарина, — сказал он, — там все и решим.
— В приемной начальника управления, в просторном помещении с кожаными креслами и искусственными растениями Кирилл Аркадьевич показал ей резолюцию на письме НИИ: «Предоставить вне очереди трехкомнатную квартиру».
— Завтра в десять утра мы идем в ваше Управление учета и распределения жилой площади к Саржину, — закончил разговор Кирилл Аркадьевич, — все расчеты завтра.
В кабинете у Саржина он пробыл не более пяти минут, вышел оттуда, широко улыбаясь. Как обычно, взял под руку Назарову, провел ее на лестницу и радостно сообщил:
— Все в порядке, через неделю придете за ордером.
Счастливая Назарова, со словами благодарности, вручила ему доллары, которые уже два дня не давали ей покоя.
А через неделю Саржин заявил Галине Семеновне, что ее очередь на жилье не подошла, никаких ордеров ей не положено, о Кирилле Аркадьевиче слышит впервые, документы на нее ни от кого не получал. Да, заходил к нему пару раз мужчина, по описанию похожий на того, о ком она говорит, но приходил консультироваться явно не по делу и был выставлен им из кабинета.
В управлении на проспекте Гагарина тоже видели этого мужчину, чего он хотел, зачем приходил, никто вразумительно сказать не мог. Совершенно точно только то, что он у них не работает и не работал, в штате Кирилл Аркадьевич не значился.
Телефон, по которому Назарова звонила, принадлежал старушке, которая сдала «Кириллу Аркадьевичу» комнату на один месяц. Он два дня был здесь, ему много звонили, а затем куда-то пропал. До сих пор звонят какие-то мужчины и женщины, ругаются, угрожают…
Адвокат
Соучредитель товарищества с ограниченной ответственностью «Аура» Лариса Витальевна Самарина уже две недели не находила себе места. Все валилось из рук, работать не могла. Преуспевающая, состоятельная женщина, предприимчивая и напористая, она оказалась в катастрофическом положении.
А там суд, судимость. Боже мой! Вся жизнь поломана.
— Горюете? Вам плохо? Вам помочь? — услышала она тихий мужской голос.
К ней склонился плотный брюнет, за тонкой золотой оправой очков участливо смотрели светло-зеленые глаза. Кожаная куртка источала тонкий, едва уловимый запах «Майды», в руке он держал изящную замшевую папку для документов.
— Муж? — многозначительно кивнул он головой на дверь кабинета следователя.
— Сын, — выдохнула женщина и заплакала.
— Успокойтесь. Какая статья?
— Угон автомашины.
— Ну, это не так страшно. За это не сажают. Сколько лет сыну?
— Восемнадцать. А вы кто? — вопрос Ларисы Витальевны прозвучал довольно резко.
— Я адвокат, Лавров Николай Максимович, не слышали? Веду уголовные дела. Сегодня у старшего следователя Голубевой прекратил дело своего подзащитного, — он показал на соседний кабинет, — так что не все и не всегда плохо. Не надо паниковать. У вас есть адвокат?
Самарина отрицательно покачала головой и безнадежно махнула рукой.
— Что же так?
— Мне уже ничего не поможет. Я поссорилась со следователем.
Сочувствующий взгляд, безупречная внешность, мягкий голос внушили ей такое доверие к этому человеку, что она невольно все ему откровенно рассказала.
— Я пообещала следователю отблагодарить его, а он так разозлился, что теперь никогда не отпустит Валерика.
— Ну, разве так можно?.. Грубо, прямо в лоб, — упрекнул ее Лавров, — это делается тоньше, а в вашем деле и смысла нет так поступать. Я понял, что сын не был судим, не отрицает своей вины, приличные родители — сразу видно. Не посадят его, — уверенно закончил он.
— Ну… наверное. Но судимость-то будет в любом случае. А сын закончил первый курс финансово-экономического. Если бы вы знали, чего мне стоило, чтобы он туда поступил…
— Представляю. Хотя из-за условной судимости его не исключат из института.
— Но зато никакой перспективы в жизни. Любая зарубежная работа для него будет закрыта.
— Времена не те. Впрочем, у вас появился шанс все закончить благополучно. Пойдемте на свежий воздух, там поговорим.
Лавров долго, но весело рассказывал Ларисе Витальевне о случаях из его адвокатской практики. Он шутил, смеялся, и, по его словам, почти все дела заканчивались счастливо: кому-то дали условно, кто-то получил меньше, чем требовал прокурор, а кое-кто и вовсе оправдан. Особенно удачно он вел дела о молодых ребятах, да и суд им сочувствует, ведь у судей такие же, как и у всех, дети.