Не убоюсь я зла
Шрифт:
Он помотал головой.
– Для босса я буду раскрашивать тебя по-другому. Да и в любом случае, я не допущу, чтобы ты спала в краске.
– С моей кожей ничего не случится.
– Нет, дорогая. С твоей кожей ничего не случится, потому что я раскрашиваю тебя не часто, не сильно и не оставляю краску надолго – всегда проверяю, всю ли краску ты смыла и затем смазываю тебя. Но ты знаешь, и я знаю, и все знают, что бывает с девушками, которые слишком сильно красятся. Прыщики, угри, зуд, крапивница – ужас! Конечно,
– Хорошо, сэр.
– Так что отскребай старую краску, а я пока разогрею пиццу.
Через несколько минут она выключила душ и спросила из ванны:
– Что ты сказал?
– Забыл. Большой Сэм остановился неподалеку. Пицца готова.
– Отрежь мне кусочек, будь дорогушей. Что он хотел? Денег?
– Нет. Приглашает нас. В воскресенье. Целый день медитация. У Гиги.
Она вошла в комнату, все еще обтираясь полотенцем.
– Целый день? Только мы четверо? Или вся его банда?
– Ни то ни другое. Будет семеро.
– Дорогой, – вздохнула она, – я не возражаю, когда ты одалживаешь ему пять долларов, которые ты никогда больше не увидишь. Но Большой Сэм не шишка, он всего лишь мелюзга.
– Большой Сэм и Гиги делят все, что у них есть, Юнис.
– Теоретически все это так. Но самый верный способ разбить этот круг – не входить в него. Особенно – в круг из семи. Ты уже обещал прийти? Впрочем, я могу стиснуть зубы и улыбнуться, если ты считаешь, что я должна это делать.
– Нет. Я сказал ему, что спрошу у тебя и дам ему знать завтра.
– И что ты хочешь, чтобы я ответила, дорогой?
– Я скажу, что мы не придем.
– Дорогой, мне кажется, ты не ответил на мой вопрос. Есть какая-нибудь особая причина, чтобы мы пришли? Может быть, там будет какой-нибудь критик? Или дилер? Если ты хочешь пойти туда из-за Гиги, то почему бы тебе не попросить ее попозировать в дневное время, когда я на работе? Она сразу же прибежит, виляя хвостом – видела я, как она на тебя смотрела.
Джо покачал головой и усмехнулся.
– Нет, поверь мне, дева… я не дал окончательного ответа на приглашение Большого Сэма, потому что так и думал, что ты не захочешь пойти. Я тоже не в восторге от Большого Сэма – у него плохая аура.
– Ну, слава Богу! Впрочем, мне там лишь один раз было скучно. Я люблю наблюдать за людьми.
– Хватай пиццу, взбирайся на трон. Разрисую тебе ноги, пока ты ешь.
– Да, дорогой.
Она взобралась на кресло для модели, держа пиццу в обеих руках. Затем последовало длительное молчание, прерываемое лишь чмоканием и грязными ругательствами, которые разделяли периоды его довольства-раздражения. Никто из них не замечал этих звуков: Джо Бранка с головой ушел в эйфорию творчества, Юнис же была
Наконец он сказал: «Спускайся» и подал ей руку.
– Можно посмотреть?
– Нет. Сперва раскрашу ребра и соски. Нет, не поднимай пока руки. Хочу хорошенько их изучить.
– Как будто ты и так не знаешь каждую складку на них.
– Замолкни. Хочу обдумать, как раскрасить их завтра. Наконец он сказал:
– Я все думал, не слишком ли шокирует босса твое появление в одной нейлоновой набедренной повязке? Теперь я знаю, что надо делать.
– И что же?
– Я нарисую тебе бюстгальтер.
– Но не испортит ли он картину, дорогой? Русалки ведь не носят бюстгальтеров.
– Думал над этим. Рыхлая эмфаза. Сделаю его из морских раковин. Знаешь, из таких плоско изогнутых, слегка шершавых.
– Извини, дорогой, но я не знаю. В Айове не так уж много морских раковин.
– Не важно. Морские раковины подчеркнут эмфазу, все символы будут к месту.
– Он усмехнулся. – Хорошенькая моя, я нарисую бюстгальтер из морских раковин так, чтобы босс не мог понять, настоящий он или нарисованный. Он проведет весь день, размышляя над этим. Если он сломается и спросит, значит, я победил.
Она счастливо рассмеялась:
– Джо, ты гений!
Глава 4
Когда доктор Бойл вышел из операционной, мистер Саломон встал ему навстречу.
– Доктор!
Бойл слегка замедлил нетерпеливые шаги.
– А, снова вы. Идите к черту!
– Непременно. Но подождите минутку, доктор.
Хирург едва сдерживал ярость:
– Послушайте, милейший, я оперировал одиннадцать часов с одним небольшим перерывом. Сейчас я всех ненавижу, а особенно – вас. Оставьте меня в покое.
– Я думал, что вам не помешало бы выпить. Хирург неожиданно улыбнулся.
– Где здесь ближайший бар?
– Примерно в двадцати ярдах отсюда, в моей машине. Она припаркована на этом этаже и забита австралийским пивом, как холодным, так и комнатной температуры. Есть и другие напитки. Виски, джин. Что вы предпочитаете?
– Честное слово, вы, янки, ублюдки этакие, знаете, как делать дело. Хорошо. Но сперва мне надо переодеться.
Он отвернулся. Саломон снова остановил его.
– Доктор, я осмелился распорядиться, чтобы вашу одежду упаковали в сумку и поставили в мою машину. Поэтому вы сможете выпить и переодеться разом.
Бойл усмехнулся.
– Вы действительно многое себе позволяете. Очень хорошо, если вы не боитесь, что ваша машина провоняет потом, я помоюсь и переоденусь у себя в гостинице.
Саломон не возражал. Когда они закрылись в машине, Саломон разлил пиво: настоящий «пинок кенгуру» – для хирурга и гораздо более слабое американское