Не-ум - цветы вечности

Раджниш Бхагаван Шри

и восседаете глубоко у центра,

как Гаутама Будда.

Ливень цветов, свежий ветерок,

бодрящий аромат, открытое небо, полное звезд,

чувство вечности.

Знать это все и есть знать.

Проясни это, Ниведано...

Расслабьтесь.

Становитесь свидетелем тела и ума.

Вы не тело, вы не ум,

вы просто чистый наблюдатель, свидетель.

Это

свидетельствование -

истинная сущность экзистенциальной религии.

Это не явное учение, это участие Гаутамы Будды,

его собственное переживание вечного,

дающее вам свободу от тела и ума.

Аудитория Будды внезапно стала озером сознания;

личности исчезли, нет даже ни единой ряби на озере.

Собирайте так много океанического переживания,

как это возможно.

Вы должны привести будду назад с собой.

Вы должны жить буддой в своем ежедневном опыте.

Ниведано...

Возвращайтесь,

но возвращайтесь как будды,

с той же грацией,

с той же радостью. Посидите несколько минут,

вспомните, где вы побывали,

кто вы есть на самом деле.

– 0'кей, Маниша?

– Да, Будда.

ОБЪЕДИНЕНИЕ ДВУХ БУДД

Любимый Будда,

По одному поводу, когда монах спросил Кьезана о смысле прихода Бодхидхармы с Запада, Къезан нарисовал круг в воздухе и поместил иероглиф Будды внутри него. Это лишило монаха дара речи.

В другой раз Къезан обитал в храме Секитэ в Кошу. Монах подошел к нему и сказал: «Учитель, тебе известны китайские иероглифы?»

«Насколько подобает моему положению», - отозвался Кьезан.

Тогда монах обошел вокруг Къезана один раз против часовой стрелки и спросил его: «Что это за иероглиф?»

Къезан нарисовал иероглиф числа десять. Тогда монах прошелся вокруг него по часовой стрелке и спросил, что это был за иероглиф.

Кьезан изменил фигуру десять (которая выглядит как знак плюс) в свастику.

Тогда монах нарисовал круг и, сделав вид, что держит его обеими руками, спросил Кьезана: «Что это за иероглиф?» — на что Кьезан нарисовал круг вокруг свастики.

Тогда монах представился Расикой — последним из тысячи Будд нынешней кальпы, что Кьезан прокомментировал: «Правильно! Это и есть то, что все Будды сохранили, — ты тоже, я тоже. Береги это!»

Маниша, я чувствую такую легкость — просто отбрасывая единственное слово. Я чувствую, что как лебедь могу лететь к вечным снегам Гималаев. Это небольшое слово я выбирал как вызов всему прошлому этой страны. Тридцать лет я носил это слово. Здесь столько индуистских ученых мужей, шанкарачарьев, джайнских монахов - никто из них не отважился

оспаривать это слово. Быть может, они осознавали, что обвинять меня за это слово послужило бы разоблачением всей индуистской структуры общества, которая является безобразнейшей в мире. Но человек, который написал Манусмрати пять или, возможно, семь тысяч лет назад, все еще правит умами индийцев. Его называли Бхагаван Ману, потому что он создал мораль и характер индийского общества. Индийское общество является одним из наиболее духовно порабощенных обществ в мире. Его рабство - в его кастовой системе. Кастовая система — это самое безобразное, что вы можете представить. Она также отмечает женщину как низшее создание, духовно неспособное быть просветленным.

Гаутама Будда восстал против кастовой системы; это было его великое преступление.

В его присутствии невозможно было спорить с ним. Он был человеком не довода, а экзистенциального присутствия. Ученые мужи, пандиты, брамины приближались к нему, но самой его атмосферы было достаточно, чтобы успокоить их. У них не доставало смелости спрашивать этого человека, с голыми руками восставшего против самого древнего общества в мире. Именно из-за этого я вижу Гаутаму Будду как единственного человека во всей человеческой истории, который знал, что такое свобода.

Вчера вы были свидетелями исторического момента.

Я принял душу Гаутамы Будды как гостя, напоминая ему, что я лицо бескомпромиссное, и если между нами возникает какой-либо спор, то: «Я - хозяин, а ты - гость, можешь паковать свои чемоданы!» Но с любовью и большой радостью он согласился со странным хозяином — наверное, только странный человек вроде меня мог воздать должное такому гостю, как Гаутама Будда. Двадцать пять веков назад он был самым свободным, но за двадцать пять веков столько воды утекло в Ганге. Это совершенно новый мир, о котором ему не известно ничего.

С большим почтением ему придется зависеть от меня, встречая современную ситуацию.

Он понял это тотчас же. Ясность его видения оставалась чистой все эти двадцать пять столетий. Я благословен быть хозяином величайшего человека истории. И вам тоже повезло стать свидетелями удивительного явления.

Когда Гаутама Будда умер, брамины, духовенство, которые были проклятьем этой страны, разрушили все то, что Будда создал. Все те прекрасные розы были сожжены заживо. Там было три категории людей: те, кто были просветленными, просто покинули страну, чтобы преобразовать весь Дальний Восток; те, кто не были просветленными, либо погибли, либо вынуждены были стать частью шудры.

Одним из огромных вкладов доктора Амбедкара было открытие того, что чамары, башмачники - это, в действительности, буддисты, которых индуистское духовенство заставило заниматься башмаками. Со своей рискованной жизнью бедняги предпочли это полному унижению и бесчестью. Но буддизм исчез совершенно с его собственной земли.

Вы не поверите, насколько мстительным является духовенство. Они сожгли дерево Бодхи, под которым Будда стал просветленным; даже дерево им помешало! Это просто случайность, что перед тем, как брамины сожгли это дерево, великий император, Ашока, заинтересовался Гаутамой Буддой и его пробуждением. Это был единственный император, который жил как бхикша Будды и просил подаяние в своей собственной столице. Он срезал ветвь того самого дерева и послал ее своей дочери, Сандхамитре, на Цейлон, чтобы посадить это дерево и, тем самым, посеять семя великого пробуждения Будды в Шри-Ланке.