Не унесу я радости земной...
Шрифт:
На все эти вопросы я пока не в силах ответить. Но зато мы теперь в какой-то мере можем представить атмосферу, в которой воспитывался Валериан Альбанов: дед — священник, дядя — кандидат богословия, его жена — дочь священника. Гости — священники… Он не раз, видимо, заставлял краснеть это благочинное семейство— уж хотя бы закон-то божий он мог знать лучше чем на «тройку»!
В архиве директора народных училищ сохранились пространные отчеты, доклады инспектора училищ Алексея Петровича Альбанова о состоянии просвещения во вверенных ему районах. Ради справедливости нужно сказать, что в этой должности он сделал многое в деле просвещения края. А в его ведении были школы в нынешних Бирском, Благовещенском,
Но оставим дядю в покое. Тем более, что интересует он нас постольку, поскольку у него воспитывался выдающийся полярный штурман Валериан Иванович Альбанов. Тем не менее благодаря ему мы узнали, что отца Валериана Альбанова звали Иван Петрович, это, может, даст нить для дополнительного поиска. А может, дядя поможет нам узнать, где жил в Уфе Валериан Альбанов?
Перелистываю десятки всевозможных «Справочных книжек и адресных календарей», «Календарей и справочных книжек» Уфимской губернии за разные годы. Бесполезно. Наконец в «Списке имеющих, на основании Высочайше утвержденного 11 июня 1892 года городового положения, право участия в выборах городских гласных по городу Уфе и кандидатов к ним на четырехлетие 1901–1904 гг.» под номером шесть нахожу:
«Фамилия, имя, отчество — Альбанов Алексей Петрович, статский советник.
В какой части и улице города находится недвижимое имущество: 2, Аксаковская.
Стоимость недвижимого имущества по городской оценке: одного — 1000 рублей, всех — 1000 рублей».
Значит, жили Альбановы на Аксаковской улице в небольшом по тем временам собственном доме. Но как найти этот дом, если он сохранился? За последние годы Аксаковская улица сильно изменилась. С начала этой улицы хорошо видна Белая, дали за ней — синие, в дымке.
Запрашиваю еще один список — «Список лиц, имеющих право быть присяжными в 1901 году по Уфимскому уезду». Фамилия статского советника Альбанова в нем есть, но дальше меня ждало разочарование: напротив графы «местожительство» стояло просто — г. Уфа.
И снова обращаюсь к «Адресам-календарям». И надо же — до 1904 года в них не указывались подробные адреса должностных лиц, потому что до 1904 года в Уфе не было нумерации домов, а в 1904 году, когда ее наконец ввели — в «Адрес-календаре» вместо Альбанова в должности инспектора народных училищ Белебеевского района числится уже некий коллежский секретарь С. А. Дворжецкий. А. П. Альбанов в этом году подал в отставку.
Но это не страшно: в связи с введением нумерации домов по решению городской думы была издана книга «Список улиц и домов владений г. Уфы». Она-то уж мне обязательно поможет.
Странно, фамилии А. П. Альбанова в ней не нахожу. Есть Альбанов, но другой — Михаил Васильевич, чиновник, проживающий на углу Маминской и Водопроводной.
В чем же дело? Что касается «Адреса-календаря», то все понятно, туда включали только должностных лиц, а Алексей Петрович ушел в отставку. Но почему его фамилии нет в списке домовладений? Статский советник, пусть даже отставной, — заметная фигура в тогдашней Уфе.
Неужели, подав в отставку, он уехал из Уфы? Скорее
Интересно, кем они стали, сыновья Алексея Петровича? Вот они-то многое могли рассказать, они-то уж обязательно знали о судьбе своего двоюродного брата. Священниками — по семейной традиции? Или отец, как и племянника, хотел видеть их инженерами? Кем они стали во время революции, в гражданскую войну? В 1917 одному из них было двадцать шесть, другому — двадцать три года.
В фондах Музея Арктики и Антарктики, откуда мне коротко сообщили, что «музей не располагает сведениями о личной жизни В. И. Альбанова», среди немногочисленных документов В. И. Альбанова хранятся две особенно интересующие меня фотографии: «В. И. Альбанов в возрасте восьми лет с сестрой», «Альбанов-гимназист с сестрой». Значит, у него была сестра. Но тогда где воспитывалась она? У других родственников, или вместе с братом приехала в Уфу? Была она старше брата или моложе? Мне, к сожалению, пока не удалось побывать в Музее Арктики и Антарктики, и я не видел этих фотографий.
Как попали они в музей, как, впрочем, и все другие документы Альбанова: книжка для внесения сведений о службе на морских судах в судоводительских званиях, книжка члена Всероссийского союза моряков и речников торгового флота, другие фотографии? Кто-то же передал их туда. Но кто? Кто случайно оказался рядом в день его смерти? Сослуживцы, родственники? Александр Конрад?
Вот кто мог бы, наверное, рассказать о нем больше чем кто-либо. Но Александр Конрад умер в 1940 году. Говорят, что в Музей Арктики и Антарктики как-то заходила его дочь; но мне из музея так и не ответили: есть ли в нем ее адрес.
Человек, помоги себе сам!
И снова он передо мной — смутный и уплывающий образ: то гимназист, тихий, застенчивый, хотя, скорее всего, он не был ни тихим, ни застенчивым, то такой, каким видим его на фотографии последних лет.
Стараюсь быть беспристрастным. И все думаю о том, что было бы со «Святой Анной» и ее экипажем, если бы он не ушел с нее. Имел ли он моральное право уходить с нее? Не стал ли этот уход для «Святой Анны» той трагической гранью между жизнью и смертью, после которой оставшиеся на ней пали духом, лишившись единственного реального руководителя, способного вывести их из критического положения. Может быть, «Святая Анна», подобно «Фраму», рано или поздно сама освободилась бы изо льдов?
Нет.
Стараюсь быть беспристрастным. И опять думаю об этом. И опять — все-таки нет. Альбанов из-за ссоры с Брусиловым уже давно не имел на судне не только решающего, но даже совещательного голоса, тем более что экспедиция была финансирована дядей Брусилова, и Альбанов служил в ней лишь по найму.
Да, может быть, все изменилось бы в дальнейшем, в какую-то критическую ситуацию, — это не исключено, — экипаж полностью мог бы встать на сторону Альбанова, но тогда все равно было бы уже поздно. Единственный шанс на спасение — единственная находящаяся в относительной близости суша — Земля Франца-Иосифа к тому времени уже давно осталась бы позади, а «Святой Анне» все равно никогда уже не было суждено самостоятельно вырваться изо льдов. Это Альбанов знал твердо, и, как показало время, он был прав. Ее, несомненно, рано или поздно раздавило бы льдами, ее корпус не был специально сконструирован для полярных путешествий, расчитанных на встречную подвижку льдов, как, например, корпус того же «Фрама». Это во-первых.