Не уснешь всю ночь
Шрифт:
Деньги. Магазин. Ремонт. Одиночество.
И мужчина со смеющимся взглядом…
Обычно во второй половине дня возле «Флер Элиза» в пассаже «Киррибирри» было безлюдно. В этот день, который с уверенностью можно назвать самым длинным днем на памяти Эмбер, не появился ни один покупатель. После трех бессонных ночей она решила немного вздремнуть в подсобке, где составляли букеты.
К сожалению, Иви, бухгалтер, которую Эмбер унаследовала вместе с магазином, вошла в комнату:
– …вам придется экономить.
Эмбер вздрогнула. Не в первый раз она замечала пронизывающую силу голоса Иви. Казалось, даже самый тихий ее возглас мог заставить задрожать стекла в окнах.
Эмбер опустила тяжелую голову на загроможденный стол. Отсутствие сна расшатало ее нервы – спасибо соседу! Уже два дня в висках у нее стучало. Возможно, если проигнорировать Иви, та заткнется? Сейчас не самый подходящий момент для того, чтобы разбираться со счетами. Она устала…
Эмбер постоянно думала о том, что происходит в квартире Джин каждую ночь. Шум. Гвалт. Этот парень…
Она сжала зубы. Чем скорее Джин и Стюарт вернутся из свадебного путешествия, тем лучше!
Эмбер так негодовала по поводу того, как он смотрел на нее этим обжигающим взглядом, с ленивой улыбкой, играющей на его дерзком, невероятно сексуальном рте…
Возможно, он решил, ей это польстило? А ведь она выглядела не лучшим образом. Если на женщине надет старый поношенный халат поверх ночной рубашки и мужчина проявляет заинтересованность, это даже не льстит. Просто так он смотрит на каждую женщину. Другими словами, ее временный сосед, скорее всего, неисправимый бабник, как и ее отец.
Да, так он и выглядел с этой своей ухмылкой. Типичный сердцеед с нарциссическими наклонностями!
Эмбер опустила голову на руки. Одна из песен, которую исполняла его группа, постоянно звучала у нее в ушах. Сегодня утром, принимая душ, Эмбер услышала через стену, как сосед неторопливо и эротично насвистывал ту же мелодию в своей ванной, и это еще больше разозлило ее.
Почему Джин не предупредила ее? Разве они не были друзьями? Эмбер не раз кормила ее рыбок и поливала цветы.
– …сократите ваши расходы. – Голос Иви прорезался сквозь туман ее мыслей. – Серена – самый подходящий вариант.
Шокированная ее словами, Эмбер хрипло переспросила:
– Что? Вы сказали, мне нужно уволить Серену?
– Ну, если вы не сократите расходы другим образом…
Эмбер была в замешательстве:
– Но Серена наш самый гениальный флорист! Ни у кого из нас нет такого таланта. Да, я знаю, с тех пор как у нее появился ребенок, ей нужно чаще отлучаться. Но когда она решит вопрос с ребенком, все наладится. Ей очень нужна эта работа! Серена и ее ребенок зависят от нас.
– Я не занимаюсь благотворительностью, – пробормотала Иви. – Потом вы заговорите о том, чтобы открыть задний вход и спустить целое состояние на новое оформление.
Эмбер ощутила, как ее мышцы напряглись. Иви ничем не управляла. «Флер Элиза» был ее, Эмбер, магазином! Это ее наследство
Она сделала глубокий успокаивающий вдох. Несколько длинных вдохов. Ей следовало помнить – ее мать очень доверяла Иви. Легендарная способность Иви избегать издержек была ценным качеством. Но не в цветочном магазине. По крайней мере, не в цветочном магазине Эмбер. Ее магазин должен благоухать. Маки и тюльпаны, мимоза и фиалки, нарциссы, незабудки. Много всяких цветов – и розы, розы, розы…
Она подумала о насыщенных и пьянящих ароматах, которые завлекали людей с улицы.
И пусть сама Эмбер еще не доросла до звания делового человека, но чутье подсказывало – скаредный подход Иви был не лучшим вариантом. Что действительно привлечет покупателей, так это много цвета, текстуры и манящих ароматов. Это привлекло бы такую чувственную женщину, как она сама. Такую, какой она могла быть. В один прекрасный день…
Но с Иви бесполезно спорить! Ничто не могло заставить ее изменить свое мнение.
– Я думаю взять банковский кредит, – зевнула Эмбер.
О нет! Не стоило этого говорить. Лучше бы она бросила гранату. Короткая шея Иви вытянулась. Так всегда случалось, когда она была разгневана, встревожена или шокирована.
Как сейчас.
Маленький рот женщины недоверчиво скривился.
– Вы сошли с ума, девочка? Как вы будете выплачивать кредит, если что-то пойдет не так с торговлей?
– О, какая еще торговля? – проворчала Эмбер, возмущенная обращением «девочка». – И потом… Нам нужно говорить об этом именно сейчас?
Ради всего святого, Иви не была ее бабушкой, хотя и одевалась подобным образом. Ей было всего лишь тридцать девять.
Эмбер сжала в руке две розы.
– Нам нужно об этом говорить именно сейчас? – простонала она. – У меня болит голова.
Ей нужно было подумать. О мужчинах и предательстве. О любви и боли. О безответной страсти. Эмбер не знала, почему эти вещи занимали ее мысли именно сейчас, когда она так устала и разбита из-за ночного шума, но по каким-то причинам она думала об этом все больше. Вот уже в течение трех ночей. С тех пор как она увидела этого хулигана по соседству.
Не то чтобы она сочла его привлекательным…
Ну хорошо, он сексуальный, небрежный и… небритый. Те джинсы, в которых он был, вообще следовало бы немедленно сжечь. А эта его старая поношенная рубашка, в которой она увидела его в булочной! Рубашка выглядела так, словно кто-то пытался ее с него сорвать. Кто-то отчаявшийся…
Нет, не как она! Она не была отчаявшейся. Эмбер просто принадлежала к типу людей, которых мог взволновать вид загорелых мускулистых рук. Она была очень чувственной женщиной, со всеми слабостями, присущими именно таким представительницам слабого пола.