Не уставай, преследуя врага!
Шрифт:
Необъятный мостик прятался в тенях. Смотровые порты были задраены, свет давали лишь авгур-посты, стойки оккулосов, мониторы когитаторов да гололитический стол. Здесь день и ночь трудились многочисленные сервиторы, рабы и операторы, но все они хранили молчание. Никто не осмелился поднять глаза, пока мы шли по центральному проходу.
Фигура магистра возвышалась у исполинских размеров аквариума, заполненного зеленовато-синей водой. Прозрачное бронестекло позволяло видеть медленно колышущиеся водоросли и камни на дне, а глубины надежно прятали чье-то присутствие.
Рост магистра
— Киа аррэ, братья, — приветствовал нас Атеа, поворачиваясь и позволяя рассмотреть свое бледное грубое лицо с чешуйками на лбу и вокруг глаз — так у некоторых из нас проявлялся генетический недуг ордена.
— Киа аррэ, — за всех ответил капитан. Не доходя дюжины шагов до магистра ордена, он опустился на одно колено. Каху и я повторили его жест. На ногах остался стоять один Те Кахуранги.
Магистр Тиберос медленно развернулся. Сервоприводы древней брони работали мягко и тихо. Черные линзы шлема уперлись в Шарру, затем скользнули на Те Кахуранги, переместились на Каху и остановились на мне. Даже не поднимая головы, я чувствовал полной свирепой мощи взор Алого Потока.
— Встаньте, — сухим мертвым голосом разрешил магистр. — Что ты принес стае, Первый Жнец?
— Плоть, — ответил Шарр. — Места в транспортах заполнены, я предоставлю полный отчет.
— Хорошо. На пороге новой угрозы нам нужна свежая кровь.
— Новой угрозы? — уточнил капитан.
— Надвигается Великий Пожиратель. Зонды в дальнем космосе подтвердили наши худшие опасения. Огромное щупальце тиранидов, которое по нашим предварительным оценкам насчитывает пятьсот миллионов организмом, приближается со стороны нижней плоскости Галактики, — пояснил Атеа. — Они двигаются целенаправленно, по строгому вектору к точке, которая их влечёт.
— Что и куда именно их влечёт? — спросил Шарр переводя взгляд со Второго библиария на Алого Потока.
— Мы смогли более-менее точно протянуть вектор движения тиранидов до ближайших населенных систем. Видения, что библиарии зафиксировали в ваше отсутствие, подтвердили точность расчётов, — Атеа обращался к Те Кахуранги. — Флот-улей движется в систему Благочестия, расположенную на границе сегментумов Ультима и Солар. Это первый обитаемый сектор на пути тиранидов, а величина его населения означает богатство биологического топлива, что нестерпимо привлекает ксеносов.
— Благочестие созрело, там обосновались предатели и пособники чужих под предводительством патриарха, — сказал магистр Тиберос. — Видения библиариев говорят, что
— Мы дадим бой ксеносам в полном составе?
— Нет, капитан. Я поведу флот навстречу кошмару, пока он не начал пожирать Империум, но тебе и твоей роте надлежит отправиться на Благочестие и разобраться с культом. Истреби его! Уничтожь маяк, и если на то будет воля Рангу, подобное заставит флот-улей свернуть с пути и отсрочит угрозу. Есть шанс, что все мы погибнем, тогда ты и твоя рота останетесь последними кархародонами и единственными наследниками Эдиктов Изгнания. Ты знаешь, что делать в таком случае.
— Как же так, мой повелитель? — Шарр не смог сдержаться. — Чем я подвел вас, что меня лишают возможности сражаться с остальным орденом в наш последний час?
Все молчали. Лишь тихое шуршание когитаторов да негромкий шум со стороны работающих операторов нарушали мертвенную тишину. Как и прочие, безмолвствовал и я, понимая, что магистр позорится. Но я видел причины, по которым он так поступает и полностью их одобрял. И все же Первый Жнец ставил себя выше потребностей ордена и приказов владыки. Неподвижная фигура магистра дала понять пустое тщеславие вопросов.
— Как пожелаете, мой повелитель, — капитан склонил голову, вновь опускаясь на одно колено. Тиберос лишь кивнул и отвернулся, вновь сосредоточившись на воде перед собой.
— Сейчас важна быстрота, — отметил Иеремия. — Вы отправитесь незамедлительно, как только примите на борт свежие припасы и перекинете нам плоть. Все необходимые данные уже передали на мостик «Белой пасти».
— Выжги заразу, Первый Жнец, — не поворачиваясь, еще раз напомнил магистр Тиберос.
— Я выполню задание, — заверил капитан, поднимаясь на ноги.
— Да будет так.
В глубинах аквариума обозначилась исполинская тень. Вяло работая плавниками, она приблизилась и ткнулась носом в бронестекло. Не знаю, где верховный магистр смог отыскать столь впечатляющую тварь. Она поражала своими размерами и пастью, полной острых треугольных зубов. Её жабры работали медленно и мощно, фильтруя воду и насыщая тело кислородом, в то время как сама она застыла, вперив в нас запредельный взгляд черных глаз. И смотрела она только на меня. Смотрела неподвижно, бесстрастно, но я чувствовал некий интерес древнего существа, и интерес этот не был кулинарным. В нем проскальзывала некая разумность и посыл, который остался для меня тайной.
Все неверующе замолчали. Атеа глубоко вздохнул, Иеремия захрустел бронированной перчаткой, сжимая рукоять крозиуса. Капитан Шарр и Каху развернулись ко мне. Те Кахуранги коснулся моего разума, и в его эмоциях я почувствовал столь редкое для верховного библиария одобрение.
Под тихий гул сервоприводов массивная фигура Тибероса пошевелилась. Он сделал несколько шагов и навис надо мной, все так же сохраняя молчание. Не знаю, что пытался рассмотреть во мне магистр, псайкерского дара он был лишен, а о том, кто я и что собой представляю, он и так прекрасно знал.