Не ведая страха. Битва за Калт

Абнетт Дэн

— Почему такой пароль? — спрашивает Арук.

— Что?

— Количество разрисованных эльдар?

— Война с миром-кораблем Йиэльтва, — тихо отвечает Вентан. — Восемь лет назад. Сиданс вел основной штурм. Привилегия. В ходе атаки он оказался ненадолго отрезан и дал бой в одиночку, сразив дюжину воинов эльдар. Это было выдающееся достижение. За него он был награжден. Я прибыл к нему на выручку, когда схватка уже заканчивалась, а он добивал последнего противника.

Вентан бросает взгляд на мастера-скитария.

— Примарх наградил

его за двенадцать убийств в одной быстрой схватке. Двенадцать разрисованных эльдар. Однако, когда я до него добрался, на полу зала было тринадцать мертвых эльдар. Я вошел, стреляя на ходу, тревожась за него. С большой вероятностью это мои выстрелы убили тринадцатого в дыму. Так что это дежурная шутка среди нас. Он славно убил двенадцать и был за это награжден. Я убил одного. Однако этот один мог стать решающим. Это мог быть тот, кто превзошел бы его. Сиданс мог погибнуть от руки тринадцатого и не дожить до чествования своей славы и мастерства. Так что же более важно — его двенадцать или же мой один?

Арук пристально смотрит на него.

— Вы шутите о подобных вещах? — интересуется он. — Это у вас считается юмором?

— Я думал, что ты сможешь понять, — говорит Вентан, качая головой. — Большинство людей бы не смогли.

Арук пожимает могучими плечами.

— Думаю, что понимаю. У нас, скитариев, точно так же есть хвастовство и соперничество. Просто мы выражаем это бинарикой и держим при себе.

Битва бронетехники стала настолько напряженной, что полоса тумана к западу от дворца колышется и волнуется, как потревоженное море. Во мраке вспыхивают и горят яростные лучи света. Из мглы, словно выскакивающий из воды кит, вырывается пехотный транспортер, подброшенный большим взрывом. С пылающего остова дождем осыпаются обломки и фрагменты, пока он падает обратно в море испарений.

Ближе, на краю тумана, Ультрамарины сцепились в рукопашной с Несущими Слово. Синева лоялистов против красного цвета предателей. Пощады не просят и не дают.

Вентан перезаряжает болтер, проверяет меч и подбирает штандарт. Древко покрыто полосами потеков крови и украшено несколькими отпечатками окровавленных ладоней.

— Я возвращаюсь в бой, — говорит он Селатону. — Защищай дворец.

Он слышит жужжание из-под левого уха и инстинктивно отвечает, еще не успев осознать, что это такое.

— Вентан? Говорит Сулл.

— Сулл?

— Я на нижнем подвальном этаже дворца, Рем. Ей удалось. Серверу удалось. Вокс-связь ожила. Повторяю, вокс-связь снова работает.

Вентан подтверждает. Он оборачивается к Селатону и прочим офицерам.

— План меняется, — произносит он. — Я возвращаюсь в здание дворца. Держите строй и известите меня, как только ход сражения изменится.

Он разворачивается и уходит через ворота, через покрытые воронками сады, направляясь к побитому фасаду летнего дворца.

В воздухе клубится синий дым, от позиций артиллерии пахнет фицелином.

У него есть надежда. Впервые с начала дня в сердце Вентана поселяется достойная

надежда.

[отметка: 10.40.21]

Вентан входит на нижний подвальный этаж. Он ощущает мягкое тепло от работающих машин. Вокруг стоят магосы Механикум, которые наблюдают и контролируют. Некоторые трудятся над открытыми интеграторами схем, производя окончательную подстройку.

Таурен стоит в стековом зале, подключенная к пощелкивающей информационной машине пуповиной ММУ. Она выглядит безмятежной.

Когда он приближается, она бросает на него взгляд, однако она слишком занята переконфигурированием системы передачи данных у себя в голове, чтобы говорить.

Сулл глядит на Вентана.

— Нас только что спасла Четвертая рота, — говорит ему Вентан.

— Так она и сказала, — отвечает Сулл, кивая в направлении сервера. — Она создает тактический обзор. Я не понимаю деталей, однако делаю вывод, что она собирает и сопоставляет стратегические данные из всех систем и источников информации, к которым может подключиться.

— По всей планете? На орбите? — спрашивает Вентан.

— Еще нет, капитан, — произносит Кирамика, ассистент сервера. — На данный момент это еще локальный, континентальный уровень. Поскольку информационная машина бездействовала и была изолирована, ее не заразил губительный мусорный код. Сервер расширяет свои возможности пошагово, поддерживая кордоны кодовой защиты, чтобы самой не заразиться при передаче пораженной информации. Также есть некоторые сомнения в том, что этой машине хватит мощности, чтобы координировать всю глобальную ноосферу.

Вентан кивает. Ему нравится, что Механикум никогда не пытаются подсластить какие бы то ни было новости.

— А как насчет контроля над планетарной оружейной сетью? — интересуется Сулл.

— Нет, — прямо отвечает Кирамика. — Активная сеть под контролем врага и поражена агрессивным мусорным кодом. Все, что может сделать сервер, — это собирать данные в пассивном режиме. У машины недостаточно мощности, чтобы вырвать контроль у управляемых врагом информационных машин, но даже если бы ее хватало, подобный процесс потребовал бы активной функции ММУ, что предоставило бы мусорному коду подходящий маршрут для перекрестного заражения. Как было продемонстрировано сегодня, у нас нет кордонов кодовой защиты или «кода-убийцы», которые были бы достаточно мощными, чтобы ликвидировать и вычистить мусорный код.

— Стало быть, Таурен вынуждена оставаться пассивной? — спрашивает Вентан.

— Чтобы защитить целостность того, что у нас есть, — говорит Кирамика.

— Но она может собирать и компилировать тактические данные для нас?

— В широких масштабах. Ее магосы уже собирают первые инфосводки.

Вентан смотрит на Сулла.

— Она может снабдить нас материалом для формулирования правильной теории. А затем мы сможем воспользоваться воксом, чтобы координировать практику.