(Не) верь мне
Шрифт:
В положенный срок мои серые глаза сменились на шоколадные, и я завороженно наблюдала, как множество серебряных нитей быстро росли из середины ладони и переплетались между собой. Моя магия любила меня, и я больше не ощущала себя одинокой. Такую радость и счастье, наверное, испытывали те аристократы, кому повезло встретить парную магию. Но бастардов лишали такого права. Браслет – хидсу еще в младенчестве надевали незаконнорожденным. Украшение придумали создатели очень давно, чтобы сдерживать силу и не позволить ей определить в другом маге серебряную душу.
– Эльза, о чем задумалась? –
– Так… ни о чем. – Сжала руки в перчатках, стараясь держать спину прямо и не выдать своего волнения. Знакомый парфюм с древесными нотками щекотал нос, и я безумно хотела прижаться к Итану и вдохнуть любимый аромат возле кожи.
– Но я же вижу, ты о чем-то грустишь.
Конечно, грущу. Уже два года сходила по нему с ума. Как было бы просто признаться в любви, если бы лорд Райли был чтецом, а я искательницей. Он просто прочитал бы мои мысли.
– Я подумала, что вы один из немногих мужчин, который общается со мной уважительно… без других мыслей… нехороших.
– Тебе кто-то досаждает? – Я уловила в голосе нотку обеспокоенности.
– Нет, я стараюсь избегать встреч с такими людьми.
– И правильно, – строго сказал Итан, – но если у тебя… кхм… вдруг возникнут неприятности, сразу сообщи мне.
– Хорошо. – Я все еще боялась посмотреть на него. Боялась, что взгляну и не оторвусь от зеленых глаз. Однажды, когда только начинала работать помощницей лорда Райли, прочитала его мысли. Осторожно уговорила магию и с тяжелым сердцем влезла в голову своего спасителя. Тогда я чуть не задохнулась от боли. Итан даже не понял, что со мной произошло, когда я резко вскочила и выбежала из кабинета.
Глупая, я думала, искатель спас меня из детского дома, потому что влюбился. Наивная. Лорд Райли думал о красивой девушке, которую я видела лишь однажды, когда та посещала наш приют. Бабушка Итана рассказала мне о ней. Леди звали Эмили Хотман, и она спасла его от смерти. Сейчас Эмили была замужем за французским маркизом, и ей повезло. Муж оказался ее серебряной душой. Но все равно я жутко к ней ревновала и навсегда запретила себе читать мысли Итана. Слишком больно знать, что любимый мечтает не о тебе.
Раздался мужской крик, затем ругань кучера, и карета резко остановилась. Я удивленно взглянула на Итана и тут же покраснела от пытливого взгляда искателя. Дверца кареты распахнулась, и показался черноусый полицейский.
– Прошу прощения, лорд Райли! Мне велено передать, что вас срочно ждут, – быстро произнес мужчина.
– Что случилось? – нахмурился Итан и внимательно взглянул на полицейского.
– Убийство! – прошептал черноус. – Граф Бохан сейчас на месте преступления и срочно попросил вас разыскать. На Боу-стрит мне сказали, что вы отправились домой…
– Подожди, – прервал сыщик полицейского и вопросительно взглянул на меня.
– Я могу добраться… сама, – неуверенно произнесла, стараясь не думать о том, что на улице Лондона вечерело и надо было еще поймать наемный экипаж.
– Исключено! Одну я тебя никуда не отпущу. Поедешь со мной, а бабушке ее души доложат обо всем, так что она будет знать о задержке. Тем более ты моя
– Но…
– Все решено! Едем! Показывай дорогу, – сказал он полицейскому. Тот кивнул, закрыл дверцу кареты, и я услышала, как он объяснял дорогу кучеру.
Я же удивленно уставилась на лорда Райли. Да, я была помощницей сыщика, но моя работа заключалась в том, чтобы просматривать корреспонденцию и иногда отвечать на письма от имени Итана. Обычно занималась всякой бумажной рутиной, правда, порой лорд Райли приглашал меня на допрос, чтобы я письменно фиксировала показания свидетелей, а также читала их мысли. Если очевидец пытался юлить, я покашливала, давая знать Итану, что свидетель лжет или что-то недоговаривает. Конечно, проще было приказать своей магии проникнуть в голову искателя и вести с ним мысленный разговор, но мне это показалось таким интимным, что не согласилась, когда лорд Райли предложил подобный способ. В общем, ничем особо серьезным я не занималась, а сейчас сыщик вдруг решил позволить мне увидеть место преступления. Я обрадовалась и размечталась, поэтому не сразу поняла, что мы подъехали, когда остановилась карета.
– Посидишь здесь, – тут же опустил меня с небес на землю Итан и добавил, усмехнувшись: – И не посылай вслед за мной магию. Что качаешь головой, я знаю, какие вы, чтецы, любопытные.
Лорд Райли вышел, а я не посмела ему возражать. Конечно, он все знал, леди Эмили была чтецом, как и я. Сильнейший укол ревности пронзил сердце, да так сильно, что перехватило дыхание. «Спокойно, спокойно, Эльза. Пора уже свыкнуться с мыслью, что лорд Райли никогда на тебе не женится».
Мучаясь от волнения и скуки, я отдернула белую занавеску и стала рассматривать дом, к которому нас доставил кучер. Единственный фонарь на улице слабо мерцал, поэтому трудно было что-то разглядеть, но сразу понятно, что это неблагополучный район. Зевак было немного, в основном хмурые мужчины и любопытные мальчишки. Полицейские оцепили здание и никого не впускали. Среди них был и черноус, изредка он поглядывал на карету Итана и о чем-то переговаривался с другими полицейскими.
Мимо проехал экипаж, потом одинокий всадник остановился возле кучки людей, и я не удержалась. Велела силе окружить головы зевак. Эх, все-таки лорд Райли оказался прав, чтецы очень любопытны. «Ну а вдруг я узнаю что-то интересное и смогу помочь Итану» – уговаривала себя и без зазрения совести подслушала разговор.
– Давненько я не слышал, чтобы в гостинице Билла кого-то прирезали, – удивленно воскликнул всадник.
– Верно, сэр. Билли следит за этим и старается, чтобы маги поменьше крутились у его дверей, – произнес прокуренным голосом один из прохожих.
– Говорят, убитый был магом, – мужчина сильно закашлял и сплюнул на землю, – чертовы ублюдки, что-то не поделили.
– Или кого-то, – добавил сиплый голос, – бастарды у них на побегушках…
– Так мертвый был бастардом? – перебил сиплого всадник.
– Ага, – прохрипел прокуренный, – жена Билли услышала, как переговаривались полицейские. Ему перерезали горло и смылись. Никто их и не видел. Билли в страшном гневе, сказал, что дверь его гостиницы теперь навсегда закрыта для магов.