Не верь
Шрифт:
Лена пить отказалась и, договорившись о встрече на следующий день, ушла. Разомлевшая от спиртного хозяйка устроилась на коленях гостя и все норовила поцеловать его в губы. Того сегодня водка не брала, и он уворачивался от назойливых ласк. Он пересадил ее на соседнее кресло.
— Стели, скоро вернусь, — и ушел в ванную комнату. Он налил настолько горячую воду, насколько могло выдержать человеческое тело, и лежал в воде до тех пор, пока она не остыла до комнатной температуры. Только тогда вылез из ванной, вытерся и обмотал вокруг бедер длинное махровое полотенце. Маленькая хитрость удалась. Вера разложила диван-кровать, застелила белыми простынями, но не дождалась парня и уснула. Он осторожно повернул ее набок и прилег с краю.
Глава третья
Рабочий день Егора Матвеевича Карпова начинался с просмотра криминальной хроники за прошедшие сутки. Сорокавосьмилетний крепыш среднего роста, бывший спецназовец, с посеребренными висками, с прямым носом, с плотно сжатыми губами и цепким взглядом склонился над своим рабочим столом и внимательно читал. Новые генеральские погоны поблескивали от утренних солнечных лучей. На должность начальника УВД области его назначили совсем недавно по настоянию бывшего начальника, ушедшего два месяца назад на пенсию, который руководствовался неподкупностью, прямолинейностью и высоким профессионализмом Карпова. За спиной Егора Матвеевича были: Высшая школа МВД СССР, академия, да и практическая деятельность уже перевалила двадцатилетний рубеж. Восемь лет — спецназ, семь — оперативная работа и шесть лет на руководящих должностях. Что называется, от рядового — до генерала.
Для многих руководителей области и города он был человеком неудобным, а для коррумпированных высоких чиновников даже опасным. Но в открытую борьбу с ним пока не вступали, присматривались.
Сработал зуммер селекторной связи, хозяин кабинета щелкнул тумблером, и послышался голос сорокалетней секретарши, несговорчивой старой девы. Карпов руководствовался принципом, что секретарша должна помогать ему, а не кокетничать с посетителями. Ее вид отталкивал, напрочь отбивал желание обращаться с просьбами. В приемной царил порядок, и даже шепот редко нарушал мертвую тишину.
— Майор Сушняков просит принять, — коротко сообщила она.
Егор Матвеевич захлопнул папку и отложил в сторону.
— Пусть войдет.
— Разрешите? — На пороге кабинета вытянулся в струнку высокий, подтянутый начальник уголовного розыска ОВД Центрального района города. Генералу пришелся по душе этот исполнительный тридцатипятилетний сотрудник. За время недолгого руководства нового начальника майор удачно завершил несколько громких уголовных дел. Одно было связано с заместителем мэра. И не вмешайся тогда Карпов, Сушняков бы вылетел с должности, а взяточник не только не понес бы наказания, но и остался на своем месте. Если быть до конца правдивым, то до лишения свободы чиновника дело не дошло. Отделался Исаак Давидович Зимбер денежным штрафом в размере десяти должностных окладов и шумихой местной прессы вокруг его имени. Казалось бы мизер, но симпатизирующие друг другу Карпов и Сушняков не считали приложенные усилия потраченными впустую. Взяточников нужно мести с высоких постов поганой метлой, чтобы они освобождали дорогу более честным и деятельным, а этого результата они все же добились.
— Проходи, Петр Валерьевич, располагайся, — потеплел взгляд генерала, и жесткие складки у переносицы несколько смягчились и разгладились. — Рассказывай, с чем на этот раз пожаловал? — Он даже вышел навстречу и по-свойски поздоровался с младшим соратником за руку.
Непосредственный начальник майора Сушнякова давно махнул рукой на то, что популярный в городе сыщик о своих делах докладывает лично генералу. Даже выгодно, снимается ответственность в случае неудачи. Сам, мол, санкционировал, мое дело сторона, к нему по всем вопросам и обращайтесь.
— Я по вашему совету целый месяц потратил на слежку за Ерофеевым и его ближайшим окружением. Кстати, подтвердилось его личное знакомство с Зимбером, — доложил начальник уголовного розыска района. — Так и не смог выяснить, где находится оружейный арсенал
— Продажа крупной партии оружия? — не счел нужным скрывать заинтересованность старший по званию. — Как мы и предполагали?
— Точно, — подтвердил собеседник.
— А место известно?
— Предположительно на окраине Васильевки.
— Это в пятнадцати километрах от областного центра? — Карпов задумался. — Людьми помочь?
— Должны справиться своими силами, — пожал плечами майор.
— Что значит «должны»? Тут нельзя проколоться. — Генерал взял бланк с печатью, написал короткое распоряжение и протянул его посетителю. — Взвод спецназа из отдела по борьбе с организованной преступностью поступает под твое непосредственное командование. И смотри, чтобы Ерофеева с поличным.
— Пока не подводил. — В голосе Сушнякова проскользнули нотки обиды.
— Не обижайся, просто сам не меньше тебя волнуюсь. От меня Гонтарь ушел, еще когда я оперативником работал.
— Вы тогда не были генералом, а он вором в законе, — заметил собеседник.
— Не важно, кто кем был и кем стал. Долг платежом красен. А преступник любого авторитета не должен сомневаться, что рано или поздно ему скамья подсудимых светит.
— Скамья-то удлинилась, только после нее чаще всего выходят на свободу, а не отправляются в колонию, — с досадой заметил майор. — А маститые на нее вовсе не попадают. Внесут за них крупный залог, подписка о невыезде, а потом ищи ветра в поле. Полежит, полежит дело на полке, и в архив. Сами знаете, сколько их уже скопилось. Я не имею в виду незавершенные и недоказанные дела…
— Понимаю, понимаю, — вздохнул Егор Матвеевич. — Видно, еще недоработали законы законодатели. Но нам ждать не с руки, будем пользоваться теми, которые есть. Наше дело пресечь деятельность банды, доказать вину главаря, а дальше… — и он только развел руки в стороны, понимая, что дальше чаще всего бывает не так, как хотелось бы.
— Вот именно: мы жилы рвем, из кожи лезем, а в результате…
— Все, — прервал его начальник. — Кончаем полемизировать. Так можно весь рабочий день переливать из пустого в порожнее. Готовься. — Он поднялся, давая понять, что отпущенное на прием время закончилось. — Вечером позвони домой и доложи о результатах.
— Слушаюсь.
Юрия Юрьевича Ерофеева, по прозвищу Гонтарь, ныне пятидесятидвухлетнего вора в законе, судьба сталкивала с Карповым два раза. Первый раз тот его арестовал еще будучи молоденьким лейтенантом, и за разбойное нападение Гонтарю пришлось провести в колонии двенадцать лет. Но он не жалел о потраченном времени, в криминальных кругах тоже нужно авторитет заработать, и длительный срок отбывания наказания этому в немалой степени способствует. Да и статья дерзкая. Второй раз Ерофееву удалось уйти уже от опытного командира роты спецназа, на него объявили всесоюзный розыск, пришлось отсиживаться в глуши. Но времена меняются, теперь такие, как он, стали влиятельными и богатыми людьми, хотя и свой же закон запрещает обзаводиться семьей и тем более стремиться к накопительству. Но не только в криминальном мире, но и во всей стране все перевернулось с ног на голову. Почему бы не воспользоваться неразберихой и хаосом, а уж дети и внуки поведут официальный бизнес. Ерофеев даже чувствовал себя первопроходцем, как тот кузнец при Петре Первом — Никита Антуфьев, который построил заводы на Урале и от которого пошел знаменитый демидовский род. Вот и он считал, что закладывает фундамент, и не гнушался никаким заработком. То, что вокруг ломались судьбы многих людей, не имело значения. «Демидовы тоже немало крепостных и подневольных людишек сгноили, — тешил себя он. — Зато страна поднялась на другой уровень». Но совсем не задумывался Гонтарь, что Демидов не разрушал, не разворовывал, а производил, не приводил в упадок, а поднимал экономику.