(Не) верная

Хэй Эрин

— Нет, — покачала головой девочка. — Я хочу, чтобы папа вернулся, мой прежний папа.

Но Андрей так и не вернулся. За окном отгромыхали салюты, гусь остыл в духовом шкафу, салаты и закуски, к которым никто не притронулся, заветрились на столе. Наплакавшись, Алиса уснула в гостиной на диване, среди разбросанных конвертов. Оля всю ночь пыталась дозвониться до мужа. Гудки шли, но трубку никто не брал. Наконец, на рассвете от него пришло сообщение.

«У вас есть полчаса, чтобы собраться и покинуть квартиру, если вы этого ещё не сделали. Иначе вас вышвырнет охрана».

Оля вдруг

с ужасом осознала, что слова Андрея не были пустой угрозой разъярённого человека, он действительно настроен серьёзно вычеркнуть их из своей жизни. Но хуже всего то, что идти им с дочерью было совершенно некуда, ведь она всё время посвящала семье. Оля так и не обзавелась близкими подругами, которые могли бы пустить их к себе хотя бы на ночлег. Единственным вариантом оставалось вернуться в маленький городок к матери за сотню километров от Москвы, которую она не видела с того дня, как покинула дом, полностью оборвав все контакты с этой женщиной.

Разбудив дочку, Оля принялась поспешно собирать вещи. Андрей сказал, что она ничего не возьмёт отсюда. Что ж, пусть будет так. Захватив кое-какие документы и некоторую наличку, она собрала небольшой пакет детской одежды. Сейчас они с Алисой направятся на вокзал, а там сядут на ближайшую электричку. Её мать, Тамара Васильевна, вряд ли будет рада их визиту, но другого выхода у них нет.

Глава 3

Крепко прижимая к себе Алису, Оля сидела на вокзале в ожидании нужной им электрички. Час назад, пытаясь рассчитаться с таксистом за поездку, она обнаружила ещё один неприятный сюрприз от Андрея: все её банковские карты оказались заблокированы. Вот так в одночасье близкий человек превратился во врага.

— Нет, не в одночасье. — Оля покачала головой, вспомнив ворох конвертов с результатами анализа ДНК, рассыпавшихся на полу гостиной.

К горлу подкатила тошнота, и Оля с трудом подавила желудочный спазм. Такой у неё была реакция на стресс, и слишком давно она не испытывала ничего подобного. Уже много лет. Оля даже успела забыть, что это такое.

— Мама, почему мы приехали сюда? — спросила Алиса, подняв огорчённое личико.

— Мы... мы поедем к бабушке... какое-то время поживём у неё, — натужно улыбаясь, произнесла Оля.

— У бабушки Риты? — оживилась Алиса.

Упоминание матери Андрея вызвало новый спазм, и Оля прижала ладонь к губам, пережидая приступ.

— Нет, — ответила она. — Мы поедем к бабушке Тамаре, моей маме.

— А зачем? — удивилась девочка. Она никогда не видела Тамару Васильевну и совершенно её не знала. Оля не хотела их знакомить.

— Поздравим с Новым годом, — она весело помахала подарочным пакетом перед носом дочери, в котором лежали сувениры, купленные здесь же на вокзале, когда Оля поняла, что будет нехорошо заявиться к матери с пустыми руками. Возможно, подарки немного смягчат её нрав. — Ну, лисёнок, не грусти! — она старалась говорить бодрым голосом. — Тебе понравится! — А вот в последнем Оля совсем не была уверена.

— А папа к нам приедет? — грустно вздохнула Алиса.

Оля не знала,

что ответить. Она не хотела лишний раз расстраивать девочку, но и давать ложную надежду было бы неправильно. К счастью, на табло высветился номер нужной им электрички, и Оля поднялась со скамейки, взяв пакеты и потянув за собой дочку.

— Пойдём, — позвала она. — Пора.

Они прошли на нужную платформу и сели в полупустой поезд. Ранним утром первого января было немного желающих отправиться в поездку. Алиса расположилась около окна. Оля дала ей книжку с картинками, а сама ещё раз заглянула в телефон: от мужа не было никаких известий. Ей до сих пор не верилось, что он смог так легко вычеркнуть их из своей жизни, словно и не было тех лет, что они прожили вместе. Андрей просто выгнал их, не дав Оле даже объясниться.

Поезд тронулся, оставляя за собой опустевший перрон. Набрав скорость, он увозил их из Москвы к той, кого Оля меньше всего хотела бы видеть, и если бы не Алиса, она никогда не вернулась бы в тот городок.

Ей было восемнадцать, когда она познакомилась с Андреем. Оля окончила школу и планировала поступать в местный колледж, об институте девушка даже не думала, поскольку, вынужденная подрабатывать уборщицей в ближайшем магазине, чтобы иметь хоть какие-то деньги, запорола экзамены. В день подачи документов Оля надела свой любимый летний сарафан, который сама же и сшила по выкройке, найденной в интернете.

— Куда ты? — услышала она пьяный голос Тамары Васильевны.

Было ещё раннее утро, а её мать уже приняла на грудь. Выпивать она стала после смерти Сергея, отца Оли. Сначала по чуть-чуть, чтобы забыться, но сама не заметила, как пристрастилась.

— В колледж, — ответила Оля, накручивая локоны. Ей было жалко мать, но она ничем не могла ей помочь, поскольку та не видела проблемы.

— А... иди... — протянула женщина. — Ну и дура ты у меня... другие после школы в университет идут, а ты... у-у-у! Глаза бы тебя не видели! Всю жизнь мне испоганила!

Сергей умер, когда Оле было десять лет. После смерти мужа Тамара Васильевна так ни с кем и не сошлась, в чём не уставала обвинять свою дочь. Раньше она работала бухгалтером на местном заводе, но начальство не стало долго терпеть её запои и уволило. Тамара Васильевна перебивалась случайными заработками, а между ними пособием по безработице. Затем и вовсе перестала искать работу, предпочитая жить на пенсию по потере кормильца. Денег катастрофически не хватало. Оля рано научилась готовить, шить и вязать, а когда ей исполнилось шестнадцать, устроилась в магазин уборщицей. Мать забирала у неё почти всю небольшую зарплату, но что-то девушке удавалось припрятать.

— Ничего путного из тебя не выйдет, — продолжала бухтеть женщина. — На кого хоть поступаешь?

— Швея, — коротко ответила Оля, втягивая голову в плечи и готовясь выслушать шквал критики, которая не заставила себя долго ждать.

— Швея! — скривилась Тамара Васильевна. — Швея! Ой и дура ты! Выучилась бы на секретаря, устроилась бы потом помощником руководителя. С твоей-то внешностью могла бы директора охомутать! Ребёнка бы родила, потом всю жизнь на эти алименты жила!

— Мне это не надо, — тихо ответила Оля.