(Не) верная

Хэй Эрин

К Олиному дому Андрей подъехал без приключений, когда часы показывали половину шестого утра. Глаза слипались, и неимоверно клонило в сон. Подумав, что время для визита ещё слишком раннее, он решил подремать пару часов в машине.

Проснулся Андрей от яркого света, бьющего через лобовое стекло. На часах уже было без четверти девять. Взяв с заднего сиденья фирменный пакет с платьями для Алисы, он вошёл в подъезд. Надо же, ноги помнили, куда идти, и за столько лет здесь ничего не изменилось. Андрей поморщился от запахов и прикрыл нос рукой, пока поднимался по лестнице.

Он жал

и жал кнопку звонка, но никто не торопился подходить. Странно, на его памяти Оля с Алисой всегда рано вставали, в то время как Андрей предпочитал отсыпаться в выходной день. Наконец, послышались какие-то шорохи, и дверь отворили.

— Вы кто? — сощурив глаза спросила Тамара Васильевна. За эти годы она ещё больше состарилась, да и пахло от неё так, словно накануне женщина искупалась в бассейне с самым дешёвым пойлом.

— Я могу увидеть Олю? — вежливо спросил Андрей, стараясь через голову Тамары Васильевны заглянуть в квартиру.

— Олю? — переспросила женщина, более внимательно вглядываясь в лицо нежданного гостя. — Сейчас. Оля-а-а! — крикнула она, но никто не отозвался. Тамара Васильевна повторила: — Оля-а-а! — а потом стукнула себя по лбу и произнесла: — Совсем забыла, она же больше здесь не живёт.

— Как не живёт? — изумился Андрей, чувствуя, как неясная тревога в душе начинает принимать вполне определённые очертания.

— Вот так, — пожала плечами Тамара Васильевна. — Уехала она вместе с дочкой. Собрала вчера вещи и уехала. Даже не сказала куда.

— Почему? — Андрей не пытался понять, что такого могло произойти, из-за чего женщине с ребёнком пришлось срочно покинуть дом.

— Она мне что, докладывает? — взвилась Тамара Васильевна, у которой из-за недосыпа и выпитого накануне алкоголя разболелась голова. — Ты же Андрей, да? — узнала она его наконец. — Что, опомнился? Мириться приехал? А нету её уже! Хахаля себе нового завела, к нему и съехала, чтоб мать родную не кормить! Воспитала дочь, называется!

Тамара Васильевна с грохотом захлопнула дверь, продолжая ругаться. Её шаги постепенно стихли в глубине квартиры. Повесив на ручку двери пакет с брендовыми вещами, Андрей спустился по лестнице. При выходе он столкнулся плечом с каким-то мужчиной, явно уголовной наружности, но не придал этому значения. Устало сел в автомобиль и повернул ключ в замке зажигания. Вот и поговорили.

Глава 29

Поезд прибыл в Москву в третьем часу ночи. Оля разбудила дремавшую на её коленях Алису, и они вдвоём, покинув вагон, направились в зал ожидания. Там она купила девочке пирожок и чай, поскольку накануне они выскочили из дома, не успев поужинать. Расположившись на жёстком сиденье, Оля обнимала дочку. Та, наскоро перекусив, снова заснула на коленях у матери.

«Словно бомжи какие-то», — горько подумала Оля, гладя девочку по голове.

Когда же у них будет свой дом, откуда их никто не посмеет выгнать и где они будут в безопасности? Своя маленькая крепость, куда можно вернуться после трудного дня и укрыться в родных стенах от всех невзгод. А ведь когда-то

у них был такой дом... Вернее, они думали, что был. За эти недолгие месяцы Оля уже поняла, что в жизни надеяться можно только на себя, нельзя ни у кого ждать милости. Что ж, она сделает так, что у Алисы будет свой угол, где её никто не сможет побеспокоить.

Оля не спала всю ночь, бережно охраняя сон дочери. Когда огромные стрелки на вокзальных часах показали ровно восемь, она разбудила Алису, легонько поцеловав в макушку.

— Пора, лисёнок, — улыбнулась Оля. — Давай умоемся и поедем к тёте Кате.

— К тёте Кате? — оживилась Алиса. — И к Саше и маленькой Сонечке?

— К ним самым, — весело подмигнула ей Оля.

— Я хочу! — обрадовалась Алиса и тут же соскочила с маминых колен.

Они подъехали к нужному дому в половине десятого утра. Подумав, что время не такое уж и раннее, несмотря на выходной день, Оля решительно вошла в подъезд. Поднявшись на десятый этаж, она долго жала кнопку звонка, но никто так и не открыл.

— Странно, — удивилась Оля. Под ложечкой неприятно засосало. — Наверно поехали в цирк, а может, в торговый центр, — объясняла она Алисе, когда они вышли на улицу. — Мы тоже с тобой куда-нибудь сходим, а вечером снова сюда приедем.

В груди разлилось тревожное чувство, но Оля старалась не показывать Алисе, как ей страшно. Увы, она даже не могла позвонить Кате, потому что все номера остались в старом телефоне, который она вернула Андрею в день развода. Пересчитав наличку, Оля прикусила губу. Немного. Совсем немного. А для столицы почти ничего.

Погода к счастью, была тёплая, и Оля повела Алису в парк Горького. Девочка пищала от восторга, снова носясь по таким знакомым аллеям. Она выбегала на набережную, махала руками пароходам и уговаривала маму прокатиться на одном из них. Оля бы с радостью исполнила её просьбу, но сейчас каждая копейка была на счету, неизвестно как долго ей придётся искать работу.

— Лисёнок, мы обязательно с тобой ещё покатаемся, — говорила Оля, — но в другой раз.

Алиса понимающе кивала, и оттого на душе становилось ещё горше. В парке они пробыли весь день. Когда солнце начало клониться к закату, Оля вновь повела дочку к метро. Алиса с интересом рассматривала подземку. Раньше ей мало удавалось бывать здесь, в основном их возил Андрей, либо они пользовались услугами такси. Оля удручённо вздохнула: ей удалось уговорить Алису относиться к этой поездке как к весёлому приключению, вот только у самой на душе было отчаянно тошно.

Снова знакомый дом и знакомый подъезд, звонок в дверь и долгое ожидание. Оля приложила ухо к двери, но не услышала ни малейшего шороха. Тревога рвотными позывами подкатывала к горлу.

— Почему никто не открывает? — спросила уставшая Алиса. Она весь день носилась в парке и сейчас готова была уснуть даже стоя.

— Ничего не понимаю... — пробормотала Оля, отчаянно заколотив по двери, но никто не вышел на звуки.

Смутившись при мысли, что своими действиями только пугает дочь, она усилием воли взяла себя в руки. Повернулась к Алисе и улыбнулась. Улыбка получилась насквозь фальшивой и натянутой. Девочка недоверчиво посмотрела на мать.