Не вернёмся, не свернём
Шрифт:
Для себя мы относительно быстро нашли место ночлега, но что делать с техникой, я не знал. Оставлять на ночь без присмотра опасался.
— Николай Иванович, мы поделим дежурства. Два человека по три часа, — успокаивал меня командир отряда охранников Егор Лапшин.
— Сигнальте в случае чего, выбежим на подмогу, — попросил я и отправился с остальными парнями устраиваться в той развалюхе, что именовалась гостиницей.
Мда… Как там у классика? «Страшно далеки были они от народа». Это я про себя. Последний раз я клопов лет десять назад видел. Не доводилось мне потом жить в таких плохих условиях.
Второй шок всю нашу компанию ожидал, когда мы спустились в обеденный «зал». Пусть вечером при свете керосиновых ламп плохо видно, но на ощупь можно было почувствовать липкие ложки. Столы также чистотой не блистали, да и посуда вызывала такие сомнения, что я не мог себя заставить съесть поданные блюда. Санёк брезгливо отодвинул от себя весь этот «сервис» и поинтересовался, если в городе ресторан?
— А хто плОтить будет? — возмутился хозяин заведения.
— Заплатим, — отмахнулся я. — Есть кому скормить то, что вы нам подали? Нищие какие-нибудь?
— Неужто господам не понравилось? — выскочила откуда-то из-за двери бабёнка. — Так вы скажите чегось подать, Улька все приготовит.
— Яиц вареных, — прикинул Сашка, что можно съесть безболезненно, не опасаясь за свои желудки и что можно приготовить в таких антисанитарных условиях.
— Хлеб, — дополнил я.
Ростислав, сидящий напротив меня, рассмеялся и предложил вытащить из багажника рыбные консервы. Питались же всю дорогу ими, и ничего. А тут вдруг позарились на горячую пищу. Искать на ночь глядя где-то другие пункты питания у меня желания не было. Кинул Сашке ключи от машины и велел принести консервы, посуду и лапшу быстрого приготовления. Кипяток у хозяев раздобудем.
Но дела обстояли ещё хуже. Меня не столько клопы беспокоили. Похоже, мы здесь и вшей нацепляем. Придётся потом сделать всем профилактику в бане. Ночь показала, что я не всех вероятных вредных насекомых вспомнил. В середине июля достаточно жарко, чтобы закрывать окна. Комарья налетело немерено. Полночи я слушал лай собак и отбивался от летучих насекомых. Потом не выдержал, встал, чтобы закрыть окно и погонять полотенцем тех, кто уже был в комнате. Опрометчиво встал босиком на пол. И сразу понял, что по полу тоже кто-то бегает. Брезгливо передёрнул плечами и поспешил зажечь свечу. Тут же от источника света в углы кинулись тараканы. А парочка шлёпнулась мне за шиворот рубашки, в которой я лёг спать.
Сон моментально как рукой сняло. Очень захотелось заверещать, как это делают испуганные девицы, еле сдержался. В результате я оделся и вышел на улицу. Двое парней из охраны меня узнали. Отчитались, что все тихо и спокойно. Ну, относительно тихо. Хозяйский кабыздох время от времени начинал лаять. Причину этого тявканья парни так и не поняли. Привыкли они к служебным собакам Заряна. Те голос только по делу подают. Местные же шавки лаяли без особой причины. Где-то на другом конце улицы тявкнула одна собака, следом за ней соседские. И так всю ночь.
У меня немного получилось до рассвета подремать в салоне автомобиля. Потом выбрался по естественной надобности. Снова был «очарован» местным сервисом, где провонял непередаваемыми ароматами с ног до головы. Позже искал, где умыться и того,
Можете себе представить, в каком настроении я заявился в полицейский участок? Устроил им такой разгон, что чуть голос не сорвал. Полицмейстер прибежал вслед за посыльным, застегивая на ходу китель. Я рявкнул, что если меня сейчас не обеспечат охраной, то представители этого славного полицейского заведения отправятся в более северные регионы России. Продемонстрировал бумагу, засвидетельствованную Георгием I, покричал ещё немного и велел прислать полицейских к проходной текстильной фабрики.
В целом, даже удачно, что я так плохо провёл ночь. К фабричной конторе я подрулил злой как черт. Схватил за шкирняк первого попавшегося служащего и стал требовать директора или кто там есть из руководства. Мужчина, отловленный мной, робел, посматривал на вооружённое сопровождение и что-то блеял по поводу того, что товариществом Кувайской мануфактуры управляет господин Бурылин. Но директора-распорядителя сейчас нет на фабрике и когда будет — неизвестно.
— Раз нет, значит, нет, — не стал я настаивать. — У меня полномочия от самого государя осмотреть мануфактуру.
Тот фабричный чинуша всё же увязался следом. Смекнул, что прибыло начальство. Документиком я перед ним потряс, он и проникся. Семенил на полшага позади меня и заверял, что все тут хорошо и отлично. А Надежда Харлампиевна, супруга директора, так вообще «мать родная»: и благотворительностью занимается, и бесплатные бани для рабочих мануфактуры устроила, и тысячи рублей на улучшения быта тратит.
Машину я оставил возле конторы и почти сразу пожалел, что пошёл пешком. Территория товарищества была огромной. Цеха понатыканы были без какой-либо логики. Может, и была система, но я не понял. Свернул в один из цехов. Вся «свита» последовала за мной. Цеховой мастер кинулся было преградить нам путь, но тут Санёк сообщил, что его благородие изволит посмотреть на производство.
— Что тут у вас? — переступил я порог предбанника и чуть не одурел от жары и вони.
— Сушильная, господин хороший, — сообщил мастер.
— Градусов пятьдесят жары, — оценил Румянцев. — Как они здесь не подохли?
— Ростислав, снимать можешь? — поинтересовался я.
— Если вы про температуру, то могу, а освещения недостаточно.
Рабочие поголовно все были без рубах. Блестящие от пота голые торсы мелькали в глубине помещения. На нас никто не отвлекался. За простой полагается штраф, — пояснил сопровождающий нас управленец.
Всего мы посетили четыре цеха. Хуже всего воняло в прессовальном цехе. Какими-то химическими кислотами несло ещё на подступах. Нигде Ростислав так и не смог распаковать камеру. Зато, дождавшись обеда, он начал снимать рабочих. Те выходили из цехов угрюмые, смотрели на комиссию с подозрением. Кого-то удавалось с трудом разговорить. По поводу зарплат советовали обратиться в контору, насчет штрафов — к мастерам.
Но поскольку я бродил по комплексу уже несколько часов, то слух о государственной комиссии успели донести до директора. Господин Бурылин не то чтобы примчался, но заявился. Степенно приблизился, представился. Стал выяснять причину визита.