Не вмешивайтесь в дела волшебников
Шрифт:
– Если я обеспечу Вам оборудованием и ингредиентами, Вы сможете его сварить?
Увидев название зелья, Снейп изумлённо расширил глаза. Зачем Поттеру столь специфическое зелье? Он подозрительно смотрел на юношу, задаваясь вопросом, кем был Золотой Гриффиндорский Мальчик до своего заключения:
– Вы понимаете, для чего это зелье?
– Да,- Гарри не стал вдаваться в подробности,- Вы можете его приготовить?
– Да,- так же резко ответил Снейп.
– Тогда перейдём к моему предложению. Я хочу держать это в тайне, насколько возможно,- сказал юноша,- Вы готовите зелье, я считаю Ваш долг мне полностью оплаченным. Пока Вы находитесь здесь, я приму меры, чтобы у Вас была возможность готовить
– А если я откажусь?- поинтересовался Снейп. Гарри пожал плечами:
– Тогда я наложу Обливейт, чтобы стереть все воспоминания о нашей беседе. Вы по-прежнему каждый месяц будете варить зелье для фонда, но не на таких условиях. Это Ваш шанс заплатить долг, который Вы задолжали моему отцу. Если повезёт, Вы войдёте в историю как человек, нашедший способ лечения ликантропии.
Снейп с недоверием уставился на юношу. Он не ожидал такого ответа от Поттера...от гриффиндорца. Но он также не ожидал, что гриффиндорцу потребуется такое специфическое зелье.
Эпилог.
Песнь Толстой Леди.
Гермиона разглядывала полог над своей кроватью в спальне семикурсниц. В эту последнюю хогвартскую ночь она так и не смогла уснуть, терзаясь мыслью, что её жизнь совершила полный круг и вернулась к исходной точке. Когда она поступила в Хогвартс, у неё не было настоящих друзей. Теперь она покидает Хогвартс, также не имея таковых. У неё было множество знакомых, но назвать их настоящими друзьями нельзя. Отношения с Роном закончились солнечным днём, когда они обсуждали своё послехогвартское будущее. Этому предшествовало немало факторов: терзания из-за того, как они поступили с Гарри, даже допуская, что Рон никогда не признается в ошибке; совершенно разные взгляды на жизнь; наконец, то, что Гарри больше не был буфером между ними. В прошлом году они с Роном сблизились из-за так называемого предательства Гарри и всего, что стояло за этим. Но оказалось, что «справедливый гнев» не способен служить надёжной основой и их с Роном дружба начала разрушаться. Девушка понимала, что ей некого винить в том, что они отдалились друг от друга. Их отношения завязались, когда мальчики, причём, Гарри в большей степени, спасали её от тролля и она считала, что так будет продолжаться вечно. Но её детская мечта кончилась.
Вздохнув с облегчением, что между Гарри и остальными студентами больше не возникало проблем, Гермиона повернулась набок, закрыла глаза и попыталась уснуть. В то время, как её связывала магическая клятва не приближаться к Гарри, гриффиндорцы опытным путём вычислили, что, если оставить Поттера в покое, жизнь сразу становится намного более мирной. Пяти- и семикурсники всех факультетов готовились к сдаче экзаменов. У них просто не было времени задумываться, что у Гарри нет и не будет желания простить их за всё, что они сделали в прошлом году. Остальные курсы просто следовали за ними.
Гарри больше не устраивал показательных экзекуций, но Хогвартсу не становилось слаще от этого. Слухи, что Малфой всё ещё остаётся хорьком, циркулировали по замку, несмотря на то, что Гарри в апреле предпринимал попытку избавиться от них. Тогда его остановила Панси, разъярённая от того, что предполагаемый муж находится в образе хорька.
Мнения, действительно ли Малфой заслужил провести остаток жизни хорьком, разделились. Большинство гриффиндорцев и хаффлпаффцев, независимо от курса, наслаждались такой мыслью, учитывая, что он никогда не признается, что хотел навредить Поттеру. Равенкловцы и слизеринцы, считали, что
Луна Лавгуд весь прошлый месяц говорила, что ждёт ребёнка от Невилла и как они с бабушкой Невилла будут растить его. Гермиона и прочие в школе игнорировали её, считая, что у девушки не все дома.
И только в одной вещи Гермиона была уверена абсолютно — послезавтра она уже не увидит Гарри. Она вообще его больше не увидит, если только они случайно не встретятся. Он заставил всех поверить в это, весь учебный год презирая магический мир в целом и магов в частности за привычку выносить решения не зная всех фактов и называя их стадом баранов, готовых пойти за любым идиотом. Гермиону очень раздражало такое мнение бывшего друга. Многие ведьмы и маги не желали тупо следовать за вожаком. Проблема была в том, что их было меньшинство и они были неспособны докричаться до власти. Этот факт и осознание той роли, какую сыграла она, доставляло боль каждый раз, когда девушка думала об этом. Как она повела себя по отношению к своему другу, не говоря уже о том, что по крайней мере однажды она показала, что может стать одной из овец.
Поскольку Гермиона уже засыпала, последняя мысль, блуждающая у неё в голове, была её мечтой, что Гарри всё-таки не оставит их.
* * *
Студенты всех четырёх факультетов наслаждались своим последним завтраком в Хогвартсе вместе с преподавателями и директором школы. Гермиона заметила, что Гарри нет в зале. Где же он?
Словно отвечая ей, с глухим стуком распахнулись двери и в зал вступил Гарри в одежде, указывающей на принадлежность юноши к трём Линиям Основателей. Тишина в Большом зале стала оглушительной, студенты ошарашено смотрели друг на друга. Юноша был без своего посоха, но всем было интересно, откуда сейчас у него такая сила.
Сидящий рядом с Гермионой Рон пробормотал:
– Позёр. Вечно ему требуется всё внимание.
– Альбус Персиваль Вулфрик Брайен Дамблдор, директор школы Хогвартс, бывший Верховный Чародей Визенгамота, Высший Магистр Международной Конфедерации Магов, у нас заканчивается последний договор и я ухожу от вас,- Гарри выглядел скорее торжественно, чем сердито,- как глава рода Поттер, я обвиняю Вас в том, что Вы намерено нарушили обязательный магический контракт.
Дамблдор побледнел, его глаза перестали весело посверкивать. Студенты потеряли дар речи от такого обвинения.
– Боюсь, я не знаю, каким контрактом я связан с Вами, мистер Поттер. У меня множество таких контрактов и я каждый день имею с ними дело, не я не помню ни одного, связанного с Вами или родом Поттеров.
– Первый договор был заключён уже давно,- возразил Гарри.- Вы должны были проследить за исполнением завещания моих родителей?
– Да,- Дамблдор продолжал сидеть за преподавательским столом, всем своим видом показывая, что повода для волнений нет.- Возможно, нам стоит обсудить этот вопрос конфиденциально, мистер Поттер? Я думаю, не стоит смущать магический мир подробностями Вашей личной жизни.
– Моя жизнь никогда не была личной, настолько любопытны маги. Они сунули нос во все аспекты моей жизни, кроме тех, куда Вы их не пустили. Не понимаю, почему сейчас нужно что-то скрывать? Или конфиденциальность нужна, чтобы Вы могли скрыть свои поступки?- парировал юноша.- Мерлин запрещает магическому миру думать об Альбусе Персивале Вулфрике Брайене Дамблдоре иначе, чем о величайшем светлом маге и благородном человеке.
– Мистер Поттер, как Вы смеете обвинять директора школы в таком постыдном поступке, как нарушение магического договора,- рассердилась МакГонагалл,- он всегда тщательно следил за соблюдением всех условий любого контракта.