(не)военная тайна, или Выжить в тайге и не забеременеть
Шрифт:
— Так-то Самойлов всегда был адекватным мужиком, — недовольно пробубнил и направил голову в сторону Настиной ладони.
Она не растерялась и притянула меня к себе, уложила, словно маленького, головой себе на колени и продолжила зарываться пальчиками в мои волосы. Я чуть повернулся и поцеловал её живот сквозь толстое одеяло, которое мне сейчас казалось металлической кольчугой.
— Никогда не думал, что мое одеяло такое толстое. — Сам себе напоминал обиженного ребенка и продолжал целовать живот Ворон. Я мог стянуть с нее эту преграду к чертям,
Но все же, все же… сейчас нужно было взять себя в руки. Успокоиться, отложить план мести Самойлову, в котором я его уже закопал, хотя… хм… можно же нарисовать веселую и пошлую картинку на его прадике за четыре ляма. Думаю, это будет отличным уроком для майора.
— Ром, хватит.
— Ммм?
— Щекотно, — легко произнесла Настя, а у меня все, что ниже пояса, опять закаменело: какая же принцесса искушающая, даже её голос действовал на меня как-то по-особенному. Порабощающе, что ли.
— Как тебе может быть щекотно? Через такое толстое одеяло.
— Никакое оно не толстое! Не придумывай. Обычное одеяло. Да и вообще, не ты ли хотел поговорить?
— Я!
— Ну тогда говори!
— Хитрая. — Я повернулся. Оказывается, Настя наклонилась ко мне и смотрела искрящимися голубыми глазами как-то очень выжидающе. Я даже чутка испугался. Самую малость. Потом поймал её ладонь и поднес к губам, так было проще. Хоть какой-то части её касаться губами. Пусть это будут тонкие пальчики с бархатной кожей. Чем плохо?
— Ты понимаешь, что то, что случилось три месяца назад, это вообще не норма? — начал я непростой разговор, мы оттягивали его, как малые дети. Портить такую ночь не хотелось, но и отступать от задуманного было не в моих правилах.
— Ты правда хочешь поговорить именно об этом? — сморщила носик моя принцесса.
— А ты о чем-то другом? — Я гладил её пальчики, не переставая целовать ладонь в перерывах между произношением необходимых сейчас слов.
— Ну-у-у, мне, например, очень интересно, что же за история у тебя была в прошлом, что ты так не очень хорошо относишься к дочкам военных.
Настя пыталась скрыть свой интерес за шутливым тоном, но было понятно, что говорит она серьезно и не с потолка взяла свое предположение. Значит, ноги откуда-то растут. И не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться откуда.
— Это была Викина идея, да? С машиной?
— Теперь Самойлов будет жить? — рассмеялась моя принцесса, а мне стало опять как-то не по себе. Иванова провернула что-то у меня за спиной. Поставила под угрозу Настино здоровье и даже не предупредила меня об этом. Такое пренебрежение и беспардонное сование своего конопатого носа в мою жизнь было уже откровенным перебором.
— Как он повелся только?
— Ну, она была убедительна, — хмыкнула Настя, а я понял, что ни черта не понял, приподнялся, не выпуская ладони принцессы из своей.
Второй
— Что ты хотела этим сказать? — еще не договорив до конца, догадался, на что намекала Ворон.
— Куркова обворожительно улыбалась и преданно заглядывала Самойлову в глаза.
Черт! Дура! Не сдержался и врезал по спинке дивана. Дура! Какая же Вика еще совсем глупая балбеска.
— Что происходит? — испуганно пискнула Настя, и до меня только сейчас дошло, как я выглядел со стороны и что могла обо мне опять подумать принцесса.
Повернулся и притянул феечку к себе, для поцелуя. Чтобы она выкинула куда подальше ошибочные мысли. Лишь после того, как утолил свою жажду в её прикосновениях, я оторвался от её губ и взял за лицо. Затем дождался, когда девушка придет в себя, посмотрев на меня осознанно, и только тогда заговорил:
— Не вздумай больше ревновать. Ни к Вике, ни к кому-либо другому. Если я захочу другую, я скажу об этом напрямую и сразу уйду. Но сейчас я слабо представляю, что такое вообще возможно. — Качнул головой, тяжело дыша: все не то, и слова какие-то не те. — Я уверен, Настя, что с моей стороны это все всерьез и надолго. Иные отношения мне не нужны. Поэтому я и от тебя жду того же.
Принцесса смотрела, не моргая, пушистые чёрные ресницы подрагивали, а глаза, словно раскрашенные голубой акварелью, прожигали меня насквозь. Пухлые алые губы приоткрылись, а я перестал дышать, ожидая Настиных слов.
— А Вика?
Что?
— При чём тут Вика?
Отстранился от принцессы — рядом с ней я крайне плохо соображал.
— Я тебе про корову, ты мне про быка! Настя, так не делается вообще-то!
На удивление, Анастасия лишь мягко улыбнулась и чарующе произнесла:
— Тогда расскажи мне. Расскажи мне, почему вы с Викой так близки. Почему ты за неё так переживаешь, и про свои прошлые отношения тоже расскажи. Я же правильно поняла, дело в них?
— Если так хочешь, — сдался я на её милость, — только запомни, Ворон: я, в отличие от тебя, и слова лишнего про твои прошлые отношения знать не хочу. Это тебе понятно?
— Понятно, — довольно отозвалась девушка и чмокнула меня в кончик носа.
Глава 18. Мексиканские страсти
Я ожидала многого, но не того, о чем мне поведал Роман. Это было… это было за гранью, лично для меня за гранью.
Были у Калинина серьезные отношения, единожды. Длились недолго, но любовь была, как ему тогда казалось, самой что ни на есть настоящей.
Роман был на практике в Кургане, там и познакомился с дочерью одного полковника — начальника института. Калинина никто не связал тогда с дедом — ну подумаешь, однофамильцы, да и регионы разные, дед его не был на слуху. А вот дочка полковника, которую звали Анечка, была избалованной особой, привыкшей к тому, что все, чего бы королевишне ни захотелось, делалось по указке её отца.