Не время для дембеля

Нестеров Николай

Объяснение простое: ежегодная помощь от СССР в десятки раз больше того, что могла получить Куба от торговли ромом. Чтобы хоть как-то уменьшить торговый дефицит Фидель жертвовал западными рынками и поставлял ром в страны СЭВ. Но благодаря вмешательству попаданца Совет Экономической Взаимопомощи счастливо издох даже раньше положенного срока, на зависть Горбачёву, сидящему ныне в тюрьме.

Впрочем, я об этом уже говорил. «Бобик сдох – да и хвост с ним!» – как сказал бы компьютерный кот по этому поводу. Убытки от этого СЭВ как от средней интенсивности войны, да ещё и растянутой на три десятилетия.

Одним из последствий стал

огромный избыток кубинского рома на мировом рынке. Странам социализма стало резко не до алкогольных изысков, а спонсор банкета в виде Политбюро резко поумнел и отказался платить за всех.

В результате мы имеем прямой выход на резко подешевевший настоящий кубинский ром, а не на жалкую бразильскую подделку! Ключевое здесь – настоящий кубинский! Одного этого слогана хватит, чтобы потрепать нервы семейке зажравшихся эмигрантов. По сути, в мире всего два крупных производителя «кубинского» рома и две конкурирующие торговые марки: «Бакарди» и «Гавана-клуб». Капиталисты лидируют с большим отрывом, но кубинцы не теряются и уверенно держатся на втором месте, отжав свой небольшой, но стабильный кусок рынка.

Опытный бизнесмен сразу обратит внимание на слабое место этого плана. Выпускать свою продукцию под чужим брендом очень опасно – можно попасть под судебное разбирательство и огромные штрафы. Вряд ли кубинцы так просто и задешево разрешат выпускать напитки под маркой «Havana Club». Но и здесь расклад неожиданно в мою пользу!

Дело в том, что бренд «Хавана-клуб» тоже дореволюционный, и социалисты им пользуются незаконно))).

Как гласила статья в бразильском журнале, прежние владельцы торговой марки семья Аречабало уже которое десятилетие судится с властями Кубы по этому поводу, но не обладая большими деньгами и нужными связями не могут никак выиграть дело. Последние сведения с этого фронта: компания «ПепсиКо» предложила скромные сто тысяч долларов за бренд «Хавана-клуб» семье Аречабало, но наследники не смогли договориться друг с другом.

Моя задача: сыграть на противоречиях между двумя мощными конкурентами. Если кубинцы заупрямятся, то можно их послать лесом, и использовать дешевый бразильский ром, а название вообще бесплатно взять. Или выкупить у законных наследников. Если же компания «Бакарди» попытается надавить на местных производителей самогона, чтобы лишить меня исходного сырья, то можно вернуться к переговорам с кубинцами и напомнить буржуйской семейке про «настоящий ром с Кубы». Вдобавок, у меня есть мощный козырь в рукаве: прямой выход на Фиделя Кастро, но этого козырного туза лучше держать в рукаве до поры до времени.

Если кто-то подумал, что это мой единственный проект в работе, то спешу разочаровать: изначально алкогольными напитками я вообще не планировал заниматься, просто обстоятельства удачно сложились. Тема очень интересная в плане взаимодействия и дополнения других бизнес-процессов. Опять же, Селену надо выводить на сцену, а лучшей рекламы и не придумать. Ром и сеньора Гомес – чем не пара? Главное, чтобы сеньорита не услышала – неделя без сек… без радости гарантирована.

Глава 8

Бразилия – страна безграничных возможностей для ведения

бизнеса. Но есть отдельные нюансы. Как и в любой латиноамериканской стране, здесь абсолютная тотальная коррупция, сложное и запутанное законодательство и большая часть экономики находится в теневой зоне. Соответственно, бизнес намертво переплетен с криминалом и мошенниками, поэтому без хорошей службы безопасности не обойтись.

Адвокат Лима выполнил обещание и нашёл подходящего кандидата на должность начальника СБ, вот только выбор этот меня не на шутку озадачил.

– Уолтер Шульц. Тененте-коронер? Это что за зверь такой?

– Соответствует званию подполковника в европейской армии или полиции.

– Понятно. Здесь написано, что вы служили в Рио, Сан-Паулу и наконец вышли на пенсию с должности заместителя начальника департамента полиции штата Минас-Жерайс. В возрасте 47 лет.

– Все верно, господин Берг. Департамент Гражданской полиции, отдел криминальных расследований.

Интуиция подсказывает, что дело не слишком чисто. С такой должности в сорок семь лет так просто не уходят. С другой стороны, двадцать пять лет в полиции, судя по резюме, начинал с самых низов – с агента и детектива, и всего лишь подполковник? Видимо есть темная история или скелет в шкафу у гражданина Щульца. К слову, полное имя моего клиента: Уолтер Щульц Луиш Фердинанд. В лучших бразильских традициях: попробуй разбери, что имя, а что отчество или фамилия.

Чем-то гость неуловимо напоминал товарища Жилинского из особого отдела, или же папашу Мюллера из знаменитого фильма. Такой же цепкий, умный пронзительный взгляд, скрытый под добродушной маской милого обаятельного дедушки-пенсионера.

– Уолтер… Уолтер? – взгляд скользит и цепляется за имя на бумаге. – Walter? Вальтер Шульц, да ещё Фердинанд!

Да, он же – немец! Вот, откуда внутреннее несоответствие образа и внешности по отношению к бразильской действительности.

– Шпрехен Зи Дойче?

Господин Щульц вздрогнул. Едва заметно, почти неуловимо.

– По английски мне разговаривать удобнее.

– Тээкс, – забарабанил я пальцами по столу. Только потомков беглых нацистов мне и не хватало для полного счастья. Зря я тогда шутил про кресты на борту самолета – аукнулось. Хотя, господин Шульц во время войны ещё под стол пешком бегал, и никак не мог участвовать в боевых действиях даже теоретически.

– Мои предки перебрались в Бразилию в 1919 году, из Веймара, – сообразительный тип, однако. Мгновенно просчитал ход моих мыслей и аккуратно выдал ровно столько информации, сколько нужно.

Однако, сомнения остались. Вряд ли бежавшие из Рейха фашиские бонзы не озаботились бы достоверными документами, а при местной коррупции подчистить архивы – копеечное дело.

Впрочем, господин Лима по моей просьбе проверил позже родословную нашего клиента и убедился, что именно в этом случае все предельно чисто и ясно. Действительно, предки господина Шульца перебрались в Сан-Паулу ещё в годы Первой Мировой войны. К тому же, исторически этот город был центром еврейской эмиграции из Третьего Рейха в 1930-е, и для легализации беглых фашистов он категорически не походил. В 1944 году в Сан-Паулу даже снесли все дома немецкой постройки и архитектуры, так же были запрещены школы и кирхи диаспоры.