Не все НПС попадают 3
Шрифт:
— Думаю, именно поэтому он вполне вписывается в образ слегка обезумевшего правителя. Скорее всего, его из-за этого и не трогают.
— Я тоже так подумал. Так вот, палантир у него есть, сто процентов. Четвёртый рабочий шарик — в эльфийской гавани, откуда по расписанию стартуют корабли в эльфийские бессмертные земли. Говорят, что и смотрит этот шар исключительно туда, на связь с гаванью приёма. Не знаю, есть ли в нём смысл и можно ли его перенастроить.
— Скорее всего, нет.
— Прочие три утоплены. Место предположительно уточнить
— Значит, сосредоточимся на этих трёх?
Петька задумчиво покивал. Хмыкнул.
— Ты сама слышишь, что мы говорим?
— Ага. Специально для нас даже пословица есть: «В каждом доме быть должна… — Марина хитро посмотрела на Петьку и продекламировала по частям: — губо-зака-тал-ка!»
— Точно. В нашем хозяйстве — первейше необходимая вещь, — он отложил вилку и уставился в тарелку, явно не видя содержимого. — Парней не хочу подставлять.
— Наш орочий отряд имеешь в виду?
— Да.
— Петь, почему именно эти? — спросила Марина. — Почему они так важны для тебя — этот отряд, и эти женщины из трудового лагеря, и все остальные? Можно же было просто попросить дизайнеров отрисовать новых, и они сразу проявились бы в нужных местах…
— И в нужном количестве, — закончил за неё Петька. — Думал я об этом. И, возможно, какие-то куски карты так и придётся заселять. Но вот эти ребята… Категорически не хочу их бросать. Ты знаешь, что при взаимодействии человека с мобом игра начинает вкладывать в моба больше ресурсов? Больше интеллекта, если перевести на бытовой язык.
— Или больше души? — задумчиво предложила Марина.
— Где-то и так. Они уже немного живые, и я не вправе предать их, понимаешь?
— Понимаю, — Марина помолчала. — Да, ты прав. Бросить их нельзя.
ОТЧЕГО БЫ ВНЕЗАПНО И НЕ ПРОГУЛЯТЬСЯ?
Они ещё немного посидели, прикончили свой ужин.
— Ну, и чего мы грустнячим? — Марина по-ученически сложила руки на столе. — А пошли, пронесёмся куда-нибудь? Развеемся.
— Я на самом деле тоже хотел предложить. Пошли, сходим на светлую сторону, посмотрим на наших соперников. Я подозреваю, что после моего утверждения на должности посетить светлые земли с туристической поездкой будет проблематично?
— М-м-м… Вообще, наверное, можно будет забегать… Но не в города, точно. Там повсюду артефакты, распознаватели, да и магов куча, которые за так способны твою истинную сущность углядеть — сразу начнётся общий кипеж и локальная войнушка.
— Во-от. А врага хотелось бы знать не только по картинкам. Поэтому — пошли. Какой там у них городишко поприличнее? Где, к примеру, наш неспортивный светлоликий не-друг поселился?
— А-а-а… Каларнифа имеешь в виду? Это надо в Алаберн, — глаза Марины подозрительно начали отсвечивать красным: — А давай найдём этого мерзавца и отдубасим его?!
Петька усмехнулся:
— Девочка моя, да нас же привлекут за членовредительство.
—
— Погоди, — уточнил Петька, — ты хочешь, чтобы во время нашей романтической прогулки с осмотром достопримечательностей мы нашли и подвергли избиению некоего бывшего тёмного властелина?
— Не-е-ет! — Марина отрицательно покачала пальчиком. — Я хочу, чтобы мы изувечили этого типа. Желательно со смертельным исходом.
— Ну, что ж, — Петька допил свой чай и поднялся, — если женщина просит…
Светлая локация была для Петьки одним большим тёмным пятном. Как любая область неисследованного, она позволяла ему выгружаться только в общедоступных точках выхода — до того момента, когда та или иная часть карты станет ему известна хотя бы в общих чертах.
В лифтовой кабинке Марина быстренько избавилась от всего кроме белья и с сомнением смотрела на себя в зеркало.
— Ты прекрасна, — прокомментировал её взгляд Петька.
— Да я не об этом. Думаю: кем бы мне выйти, чтоб особо в глаза не кидаться?
— Погоди, так у тебя-то тоже тёмный статус?
— Нет, серый. С тёмными землями я работаю исключительно по призванию, но к светлым заходить могу, не опасаясь воя магических сирен. На предмет знакомых вот сомневаюсь.
— Ага. Тогда, что-нибудь маленькое? И максимально безобидное.
— Феечка? — Марина сморщила носик. — Я, в принципе, вообще фамильяром могу. Белочкой какой-нибудь. Разговаривать только сложнее, сразу раскусят, что я не настоящий фамильяр.
— Ну и всё, бери фею и не парься.
— А ты гнома. Каларниф тебя в бороде не видел — сто процентов, не узнает.
Городок Алаберн вызвал у Петьки стойкое дежа вю и только через несколько секунд он понял, с чем это связано: постоянно, словно бы на границе слухового восприятия, как будто пел хор стройными эльфийскими голосами. Слов было не разобрать, и это некоторым образом нервировало.
— А нельзя этот фон выключить? — досадливо спросил он у Марины.
— Пение имеешь в виду?
— Ага.
— Где-то в настройках можно, если назад в кабинку вернуться. Да забей! Через пять минут ты его слышать перестанешь, как белый шум.
И правда, через некоторое время неразборчивое фоновое пение вроде бы перестало восприниматься, но раза три случились рецидивы на отдельных высоких «а… а… а…!»
Город по меркам реала был, конечно, крошечный. А вот по игровым — вполне такой ничего себе, от центральной площади разбегался в разные стороны десяток кривых улиц, превращая план городка в подобие кривого сюрреалистического колеса.