Не всё подвластно чародеям
Шрифт:
– И правильно бы сделал. А поскольку о том зашёл разговор, поинтересуюсь: вообще кто и как рассылает приглашения в Академию?
– Как кто? Наш досточтимый комендант, разумеется! В его распоряжении имеется штат специально обученных магических элементалей, работающих курьерами - они и доставляют письма куда следует. Другое дело, что сам мистер Фиттих не имеет полномочий решать - кому послать приглашение, а кого отклонить: ему дают готовый список. Где-то за год-два до приёма новых учеников, то бишь в восьмом-девятом году десятилетия, волшебников со всех стран просят подыскать подходящие кандидатуры -
– Понятно. Но разве не может получиться так, что выбор Мастера окажется ошибочным? Или, хуже того, предвзятым - рекомендовать недостойного, польстившись на некие выгоды для себя, а попросту говоря, взятку?
Мастер Халид слегка нахмурился.
– Теоретически, конечно, такое возможно, но не вижу особого смысла. В прошлом бывали случаи, когда волшебники соглашались обучать юношей, не имевших склонности к чародейству - но ничего путного из того не выходило. Чаще всего родители отказывались продолжать финансировать бесперспективное занятие, или ученики сбегали сами. Если дара нет, то весьма сомнительно удовольствие через пару десятков лет единственно чему научиться - зажигать трубку, не используя спичек! За что тут платить? К тому же Мастера, нашедшие для Академии перспективных учеников, премируются - есть смысл отбирать лучших, чем краснеть потом за брак в вербовочной работе. А у тебя как дело обстояло?
– Так ведь рассказывал уже, и не раз - нас нашли по объявлению в рекламном вестнике.
– Ай, не суди строго недостойного слугу твоего за слабую память! Как только упомянул про объявление - тут и вспомнил сразу. Которое видно лишь тем, у кого достаточно высокий уровень магического потенциала, правильно? И вроде бы поместил его кто-то из выпускников прошлых лет.
– Именно так. Нас пригласила сюда Эльмира из первого академического набора, а ныне она Мастер Духа. Но вот бы узнать, с чьей подачи оказались здесь те двое? Возможно такое?
– Да, однако дело непростое, ох, непростое! И даже не потому, что оно - тайна за семью печатями. Начальство сразу же насторожится: чего вдруг старый дурень заинтересовался вещами, к нему никакого отношения не имеющими, нет ли тут умысла какого? Придётся топать обходной тропой. Искать, так сказать, калитку в задней стене, если в парадную не пускают.
– Мой приятель Джо упоминал о некоем мистере Пэтсоу. Однако я не в курсе, нашёл он тех молодчиков лично, или всего лишь являлся связующим звеном.
– Патрик Пэтсоу? Как же, знаю. Маг он не особо сильный, занимается в основном мирскими проблемами типа истории и этнографии коренных обитателей американского континента, поэтому регулярно забредает в мою вотчину. Как только появится снова - пожалуюсь на его нерадивых протеже. Посмотрим, что скажет в оправдание.
– Здорово! А то мы второй год в удивлении пребываем, как в столь почтенное заведение проникли те, кого во внешнем мире не приняли бы даже в колледж ассенизаторских наук. Спросить напрямую ни у кого из наших желания нет, да и маловероятно услышать правду в ответ.
– Постараюсь не забыть просьбу твою. А Мастеру Вильштумеру напишу сегодня же. Пусть поподробнее расскажет о
Глава 25.
'...В лето 1745е от Рождества Христова повелел Тарион прибыть в Штарндаль Мастерам со всех земель. И когда собрались, сказал им:
– Время всякой вещи приходить в мир и время покидать его. Я много лет возглавлял Гильдию; хорошо или плохо - пусть судят те, кто будет после.
Ибо настал черёд моей душе отправляться в астральные миры, устала она и жаждет отдыха от суеты земной.
Не плачьте о том, соратники и други: пока помните обо мне, я жив в сердцах ваших.
Не отговаривайте от принятого решения, бесповоротно оно. Изберите новым Архимагом самого достойного, это лучшее, что можете сделать.
Сказав так, удалился он, и великая печаль повисла над собранием, и не расходился никто: так любили и уважали его. Пока не сообщено было им: Тарион лёг и не встанет больше.
Тогда, выразив величайшую скорбь, решили колдуны между собой: пусть его вечным пристанищем станет самая высокая оконечность острова, на вершине которой мы поставим памятник.
И перенесли они почившего в склеп, вырезанный внутри скалы, вершину которой украсил обелиск из белого мрамора. Ильварн, согласившийся взвалить на себя нелёгкое бремя забот о процветании Гильдии, золотом написал на нём эпитафию'.
В такой поэтической форме повествовалось о кончине третьего Архимага в 'Хрониках Штарндаля' - книге, которую Эрик потихоньку почитывал в перерывах между набойкой текстов втайне от всех. Однако не стоит поспешно осуждать его, на то имелась причина.
Упомянутое книжное издание относилось к категории 'В', то бишь не рекомендовалось к выдаче лицам, не имеющим статуса Мастера. Разумеется, Эрику ничего не стоило уговорить доброго старика дать почитать 'Хроники', но если о том узнает руководство, нагоняй библиотекарю гарантирован - в прошлом нередко случались прецеденты, когда 'не те книги' попадали 'не в те руки', и результат оказывался плачевным. Поэтому ещё пару столетий назад верховные маги решили классифицировать весь библиотечный фонд, ограничив доступ к той его части, которая, по их мнению, несла знания, опасные для неготовых их принять и воспользоваться должным образом.
Заодно и его выгнали бы с тёплого местечка оператора - почти наверняка Мастер Халид получил негласное указание следить, не проявляет ли Эрик повышенный интерес к неподобающей литературе. И хотя тот сильно сомневался, что 'аксакал' станет докладывать наверх о его мелких прегрешениях, осторожность в любом случае не помешает. А вдруг в том и состоял умысел великого и ужасного дона Фердинанда-Энрике - посмотреть, как поведёт себя наш герой, очутившись в книгохранилище. И если подозрения в злонамеренности подтвердятся, сразу же на отчисление. Смущало, правда, что столь крутой чародей решил действовать слишком хитроумным путём, куда проще просветить ауру - и вывод однозначен. Однако у Великих свои резоны, и кто из простых смертных в состоянии правильно их понять?