(Не) выдаваемая замуж

Волкова Дарья

Последнее, о чем подумала Гуля, прежде чем уснуть, было внезапное и ясное понимание того, что если бы она могла — она бы все переиграла. И, вместо этой истории с уводом Рустама подальше и самбукой, надо было просто попросить брата познакомить ее с Булатом. Это так просто. Это так очевидно. Он же ей сразу понравился. И она ему.

И если бы Гуля так сделала, то сейчас у них с Булатом было бы все иначе. У них был бы шанс. И не вот это все.

***

— Мамма-Мия, мне надо с тобой поговорить!

— Судя по тону, вопрос срочный.

—

Да.

— Через час встречаемся в нашей кофейне.

***

Это та самая кофейня, в которой они когда-то встретились в первый раз — мачеха и падчерица. Молодая двадцативосьмилетняя женщина, которая на пути к своему счастью умудрилась перелопатить судьбы трех людей. И четырнадцатилетняя девочка, которая искренне считала, что ненавидит ту, к которой ушел отец. В тот день Гульнаре впервые в жизни покрасили волосы в сиреневый цвет — не все, только несколько прядей. И в тот же день в жизни Гульнары появилась Мамма-Мия. Само это прозвище возникло позже. Но то доверие между мачехой и падчерицей, в противовес всем сказкам, родилось именно в тот день.

— Прекрасно выглядишь, — Милана изящно устроилась на стуле напротив Гульнары. — И бледность исчезла.

— Спасибо, — вздохнула Гуля. Милана прищурилась, наклонила голову.

— Ну-ка повернись.

Черт. Гуля опять забыла про этот чертов синяк на шее. Трудно постоянно иметь его в виду, если тебе отродясь не ставили засосы! А если бы ее увидел с этим синяком отец?!

— Скажи мне, — ее руки мягко коснулись пальцы Миланы. — Скажи правду. Ничего не бойся. Мы всегда на твоей стороне, чтобы ни случилось. Это произошло по доброй воле?

Гульнара даже не сразу поняла смысл вопроса. А когда поняла…

— Да, конечно!

Милана тихонько выдохнула.

— Слава богу! Тогда давай закажем кофе и поговорим.

***

— Из-за чего ты паникуешь?

— Так заметно? — уныло спросила Гуля.

Милана кивнула.

— Ты переживаешь из-за отца?

— Да. Нет. В общем, да. Но не только. В основном, из-за… другого.

— Так. Рассказывай мне все. Все, что сочтешь нужным.

Гуля повозила ложкой в чашке с какао. Как когда-то.

— Ты же не…

— Не расскажу никому. Только если ты сама попросишь.

Гульнара не сомневалась в Милане. И только что получила подтверждение своей уверенности. Но все равно не могла подобрать слов, чтобы объяснить то, что произошло с ней. И продолжает происходить.

— Слушай, это… — она нервно растерла руки, виски. — Это похоже на бред какой-то. Как будто не в жизни происходит, а в кино. Но я просто не знаю…

— Это связано с тем мужчиной из Сочи, да? Булат? Это он?

Гульнара вздохнула.

— Я расскажу, как есть. Может быть, ты объяснишь мне, что происходит. А то я уже совсем запуталась.

***

— С тобой сходить?

— Ну что ты. Не надо. Я уже давно большая. Да, — Гульнара коротко прижалась к Милане. — Сходи со мной, пожалуйста. У меня уже голова кругом, и я не понимаю, как такое может быть. И что со мной происходит.

***

—

Давайте не будем торопить события. Сейчас все равно сказать определенно ничего нельзя.

— Как — ничего, Софья Ильинична? А УЗИ? А анализы?

Седая женщина-гинеколог с короткой стрижкой поправила очки.

— Милана Антоновна, смотрите, как обстоит дело. У Гульнары сбился цикл. Предположу, что из-за лечения антибиотиками — вы же говорили, что ей три раза меняли препарат, прежде чем смогли вылечить бронхит? Мощная терапия антибиотиками может значительно повлиять на гормональный фон. Она же, кстати, могла и вызвать ложноположительное срабатывание теста на беременность. Гульнара — молодая здоровая девушка, я думаю, гормональный сбой не должен длиться долго. Завтра будет готов анализ, по нему будет видно, в каком состоянии гормональная система.

— Значит, беременности нет? Раз цикл сбился? И менструации до сих нет именно поэтому? Не из-за беременности, а потому что гормональный сбой?

Гульнара слушала разговор двух взрослых женщин про нее, Гулю. И чувствовала себя маленькой девочкой. А так же чувствовала, как у нее совсем горячими стали щеки. Да, Софья Ильинична — врач, который наблюдает Гульнару с четырнадцати лет. Да, Мамма-Мия — близкий для Гульнары человек. Но все же когда про тебя обсуждают такие интимные подробности… Однако Гуля чувствовала, что сама она со всем этим не справляется. После той встречи у Булата дома прошла уже неделя, а менструация так не восстановилась. Но теперь… теперь вероятность беременности все же была. Или нет? Гуля совсем запуталась! А тут еще, оказывается, тот бронхит сыграл свою роль! Если бы Гульнара знала, что из-за этого бронхита будет столько проблем, она бы не ходила в модном, красивом, любимом, но тонком пальто во время январских морозов!

А теперь из-за этого бронхита все запуталось совсем! Какая-то ползучая недо-беременность все время преследует Гулю!

— Все не так просто, Милана Антоновна. Исходя из того, что я услышала, беременность могла наступить.

— Могла? Но это не точно? Сейчас можно сказать определенно — да или нет?

— Я так поняла, что незащищенный половой акт, при котором могло произойти зачатие, имел место быть неделю назад, так?

Две женщины повернули голову к Гульнаре. Она, не поднимая глаз, кивнула.

— Да.

— Если беременность все же наступила, — спокойно продолжила Софья Ильинична, — то должно пройти десять-двенадцать дней, чтобы оплодотворенная яйцеклетка дошла до матки и закрепилась там. Вот тогда мы сможем точно диагностировать беременность.

— Значит… дней через пять…

— Неделя. Давайте для надежности возьмем неделю. И тогда можно будет точно сказать, беременна Гульнара или нет.

— Скажите, — начала Гуля медленно. Слова давались ей с трудом, но надо было все выяснить точно и до конца. Может же быть… Эта мысль ей только что пришла в голову. — Скажите, а если он… ну… — Гульнара подняла голову и тут же ее опустила. Наверное, щеки цветом как помидоры стали. — Если он… ну… не закончил?