(Не) выдаваемая замуж
Шрифт:
Гуля снова обернулась, и до его носа долетел другой аромат — сладкий, с нотами цитрусов и специй аромат ее волос.
— Тебе помочь? — собственный голос звучал как хрип.
— Ни в коем случае, — Гульнара царственно махнула рукой. — Занимай места в зрительном зале.
У него кухонная зона объединена с гостиной. Так что под зрительным залом Гульнара имела в виду огромный диван напротив барной стойки, разделяющей кухонную зону и гостиную. Ну что ж. Посмотрим.
Это и в самом деле походило на какое-то… Нет, не шоу. Но на какое-то
Волосы Гуля стянула в тяжелый узел на шее. Двигалась она быстро, но при этом плавно. Атлас мягко переливался, придавая ее движениям какой-то особый… смысл. И красоту. Движения ее рук походили на работу музыканта или дирижера.
Булат не узнавал себя. Он не очень любил праздное времяпрепровождение. И даже развлечения старался выбирать с пользой. А сейчас он просто сидел на диване и смотрел, как женщина готовит еду. Просто женщина готовит.
Не просто женщина. Его жена.
Гульнара обернулась и махнула ему рукой. Верх снова распахнулся, демонстрируя во всем красе девичью грудь.
— Готовность десять минут!
А у него готовность «вот-прямо-сейчас». Что только с этой готовностью делать?!
Гульнара поставила перед ним тарелку.
— Ты приготовила какое-то колдовское зелье? — Булат сказал это и тут же осекся. Он хотел пошутить, но вышло, кажется, неудачно. Гуле может не понравиться, что ее еду назвали зельем. — Пахнет очень вкусно! — попробовал он исправиться.
— Конечно, вкусно! — Гуля задрала нос и вручила ему ложку. — Настоящее колдовское зелье всегда пахнет вкусно. Иначе его никто не будет есть!
— И какое же будет эффект от этого зелья?
— Увидишь.
Она села напротив него, такая румяная, чуточку растрепанная, кофточка снова распахнулась. Гуля выглядела так, будто она только что выбралась из постели, и была там не одна. А еще так, что ее смертельно хотелось затащить в постель. Но вместо этого Булат протянул руку и оттер след от муки на ее щеке. И принялся есть.
Где-то у него там запасы терпения завалялись. И Булату надо очень много сил, чтобы эти запасы отыскать.
В воздухе снова запахло сладко, цитрусами и специями. Его щеки коснулись губы Гульнары.
— Спокойной ночи, Булат.
Ему пришлось прокашляться, чтобы ответить.
— Спокойной ночи, Гуля.
Гульнара работала по составленному с Маммой-Мией плану. Гуля работала, план — нет.
Нет, план был абсолютно рабочий, Гульнара теперь это понимала. Могла бы и сама сообразить, так-то! Как она могла забыть про один из своих главных козырей — умение готовить. Мама научила, скажем маме спасибо. И Мамме-Мии скажем спасибо. Гуля вспомнила их разговор.
— Я не умею соблазнять!
— Твое дело — подать себя. Остальное сделает Булат.
— Но…
— Он взрослый мужчина, он такие знаки считывает на «раз».
—
Милана снова бессердечно рассмеялась.
— Тебе и не надо. Развратные вещи — это для тех, кому нечего предложить, кроме этого самого разврата. Тебе — есть.
— Тогда я не понимаю…
— Помнишь нашу первую встречу?
— Помню.
— Помнишь, как мы тебе сделали сиреневые пряди?
— Очень хорошо помню, — улыбнулась Гульнара. — Я была тогда так счастлива.
— Ну вот. Их было видно, лишь когда ты встряхивала головой. А так, на первый взгляд, ничего такого. Понимаешь, о чем я говорю?
Гуля медленно кивнула.
— Кажется, понимаю.
А теперь она ничего не понимала!
Нет, кухня работала. Еще как работала. Булат уминал ее стряпню с таким аппетитом, какой даже Русу не снился. Потом очень искренне благодарил. Но и все!
Все ее попытки подать себя не приносили никакого результата! Все эти домашние шелковые пижамки, которые много что закрывали и при этом в определенном положении кое-что открывали, — все они не производили на Булата ровным счетом никакого впечатления! Милана сказала, что Булат считает такие знаки на «раз». Похоже, Гульнаре попался безграмотный муж! Который считывать не умеет.
У Гули в арсенале еще было тяжелое вооружение — короткие шелковые сорочки на тонких лямках. Но начать нагнетать она решила с другого — с черной пижамы, состоящей из просторных и достаточно кротких шортиков и топика.
Когда она вышла из ванны в этой пижаме, Булат бросил на нее только один короткий взгляд.
— Я гашу свет.
А в постели он притянул ее руку к своим губам и поцеловал. В руку. Даже не в щеку!
— Спокойной ночи, Гуля.
Не заплакала она только из-за гордости. Но Гульнара ничего, совсем ничего не понимала!
— Значит, когда я вас приглашала встретиться, вы были заняты. Маникюр — это, конечно, важнее подруги!
— Эй, я была на юбилее у бабули! — возмутилась Карина. — А ты же знаешь, для таких событий даже смерть не является уважительной причиной! А вообще, мы с Лианчиком давали тебе возможность насладиться первыми днями наедине с мужем. Но теперь — хватит отлынивать! Мы требуем подробного отчета о семейной жизни.
— Ой, — Гуля вложила во вздох всю манерность, на какую была способна. — Так уж и быть.
— Ура! Встречаемся в семь на нашем месте?
— Давай.
— Почему-то у нас не пахнет едой…
Гульнара обернулась.
Так. Кажется, она кого-то разбаловала!
— Я принимаю заказы на завтра. А сегодня у тебя задание — хотя бы немного разгрузить холодильник. А то он уже не закрывается.
Булат наклонил голову, внимательно глядя на Гульнару.
— У меня задание? А ты мне помогать не будешь?