Не выходите замуж на спор
Шрифт:
– Не исключено, – после недолгого колебания согласилась я. – Но я планировала использовать «зелье мертвеца», о котором узнала от мадам Личианы.
Старая Жаба неожиданно улыбнулась. Нехорошо так, во все сто-надцать острейших зубов, при виде которых даже у меня по спине побежал предательский холодок.
– Старое умертвие, как всегда, в курсе событий… Да и кто сможет почувствовать обреченного на смерть лучше нее?
– Почему вы считаете, что я обречена? – насторожилась я.
– Потому что демоны предпочитают или безраздельно владеть, или уничтожать то, что считают своей собственностью, – продолжая щериться,
Я безразлично пожала плечами.
– Ну и пусть. Зато слабые не посмеют меня тронуть, а сильные сто раз подумают, прежде чем рискнут перехватить добычу высшего. Так что при любом раскладе я останусь в выигрыше. Только надо побыстрее закончить работу с «зельем мертвеца».
– Сколько на это уйдет времени? – деловито осведомилась Старая Жаба.
– Около недели. И было бы хорошо, если бы вы позволили мне не посещать в эти дни занятия.
Директриса снова прищурилась.
– А вам известно, как действует это зелье? И какие у него побочные эффекты?
– Если бы не это, я бы не стала вас ни о чем просить, – вынужденно призналась я. Угу, и откровенничать бы тоже не рискнула. Просто выхода другого не было, прогулы в таком количестве, да еще без объяснений, мне бы не простили. – Согласитесь, получится скверно, если в самый неподходящий момент моя сила выйдет из-под контроля и из-за этого кто-то пострадает. А мадам Личиана обещала позаботиться, чтобы этого не произошло.
Старая Жаба выразительно скривилась.
– А может, лучше сразу отправить вас домой? Меньше проблем – меньше угроза.
Я сделала невинное лицо.
– Зачем лишний раз тревожить покой моей многоуважаемой матушки? Если Герцогиня узнает о похищении, то может посчитать, что УННУН не справляется с возложенной на него задачей и она зря доверила вам свое непослушное, но все же любимое… местами… чадо. Такого же мнения наверняка будет придерживаться и отец. Как считаете, к его голосу прислушаются, если Небо сочтет необходимым организовать здесь проверку?
Морда Старой Жабы окаменела, но я сделала вид, что не заметила. Раз уж директриса сама признала, что несет за нас ответственность, значит, универ не так независим, как я считала. Перед кем она прогибается – неясно, но из недавней оговорки можно предположить, что у матушки есть некие рычаги воздействия на старую ящерицу. К тому же у маман, если верить Зыряну, еще остались на меня какие-то планы, а она ужасно не любит, если ее планам что-то угрожает. Да и папуля у меня не промах. Вряд ли госпоже Девелар захочется испортить с ним отношения.
Я бестрепетно встретила ледяной взгляд директрисы, в котором отчетливо засветилась угроза.
– У вас есть ровно неделя, чтобы привести себя в порядок, – сухо заявила мадам Девелар, полностью подтвердив мои подозрения. – После этого вы или возвращаетесь к занятиям на общих основаниях, или я отправлю подробный отчет в герцогство, где указываю все детали, включая побег (а я склонна расценивать ваше первое исчезновение именно так) и последующее возвращение в УННУН с использованием Света. А также перечень всех ваших прегрешений, в том числе применение несанкционированных
Вот же… жаба!
Я с трудом удержалась, чтобы не выругаться.
Если маменька узнает, что я раскрылась перед посторонними и показала светлую ипостась демону, не сломав при этом его волю, обратно в УННУН я уже не вернусь. Вернее, меня туда больше не примут, поскольку побег – одно из немногих прегрешений, за которые следовало незамедлительное исключение. А после этого меня опять запрут на тысячу замков, окружат решетками, после чего, скорее всего, мое обучение продолжится. А если информация о моем появлении в Преисподней дойдет до Князя…
Интересно, маменьке по-прежнему дорого ее герцогство? Рискнет ли она открыто противостоять сильнейшему демону нашего мира, когда тот заявит на меня свои права?
– Благодарю, недели мне хватит, – так же сухо ответила я, поднимаясь с пенька. – Теперь я могу идти?
– Конечно, – квакнула Старая Жаба, удовлетворенно откидываясь в кресле. А я в самом мрачном настроении покинула кабинет, уже зная, что тащиться к Личиане мне придется не завтра, а сегодня ночью. Если, конечно, я хочу уложиться в срок и навсегда избавиться от Темного Князя.
– Ну, здравствуй, тюрьма, – пробормотала я, настороженно оглядывая гостевые покои. – Давненько мы с тобой не виделись… и, надеюсь, больше никогда не увидимся. По крайней мере, скучать по тебе я точно не буду.
За время моего отсутствия обстановка в комнате изменилась. На свежевыкрашенных стенах появилась причудливая роспись узоров, в одном углу обнаружился письменный стол с аккуратно сложенными на углу книгами, в другом притягивало взгляд массивное кожаное кресло, на спинку которого кто-то небрежно набросил бежевый плед. Ковер на полу сменил цвет с зеленого на бордовый и обзавелся совершенно новым рисунком. А на одной из стен появились сразу две широкие двери, ведущие непонятно куда. Но, что самое удивительное, возле них меня никто не ждал. Не встречал злобным рыком и не пытался сграбастать в объятия, как обычно.
Хм… Неужто Князюшка не расстроился, когда я исчезла, оставив нацарапанную на стене записку: «Прости, мне пора»? Не ярился, что я отсутствовала целую неделю? И не жаждал моего возвращения, чтобы высказать накопившиеся претензии?
– Княже! – настороженно позвала я, медленно повернувшись вокруг оси. – Княже, ау-у! Я вернулась!
Комната отозвалась гробовой тишиной.
Что ж, придется ждать. Когда-то я неосторожно пообещала, что не покину мужа без предупреждения, и теперь, чтобы не гневить Тьму, должна лично сообщить ему о том, что больше никогда не приду.
Скажете, самоубийство? Согласна, задумка выглядит не очень. Но я надеялась, что наш разговор закончится хотя бы нейтрально. В конце концов, за жизнь я расплатилась жизнью, а за свободу – собственной силой. Темный Князь, как мне кажется, должен это понимать.
На этот раз хлопок телепорта я услышала вовремя. И даже повернулась не слишком поспешно, чтобы не выдать охватившего меня волнения. Я ожидала яростного рыка, торжествующего воя, стремительного прыжка и даже смертельного удара, способного разорвать меня пополам… Чего угодно, но только не того, что Князь замрет возле стены и, вместо того чтобы с ходу выразить «радость» от моего появления, примется буравить меня тяжелым, абсолютно непроницаемым взглядом.