Не забывать никогда
Шрифт:
Я тоже рассказал все, даже сообщил о результатах экспертизы ДНК; бумага эта наверняка лежит в каюте Пироза или где-нибудь на корабле, и они, черт бы их побрал, обязаны срочно найти ее!
— Идите поищите, — обратилась Кармен к Осеан и Мескилеку.
Они беспрекословно встали.
Тем временем я продолжал излагать свои доводы. Ипор, где я никогда не был, несмотря на полученную информацию, иначе говоря, на этот чертов заказ комнаты в гостевом доме. И вообще, в этом нормандском захолустье я только и видел, что бетонную церковь в Гранкам-Мэзи, да и то вечером,
Мона ни разу не повернула голову в мою сторону. Она знала эту версию. Волна, превысившая все предыдущие, хлестнула меня по лицу, превратив мои последние аргументы в жуткий глоток соленой воды, который я выплюнул вместе с желчью.
Еще немного — и я сдохну.
Больше я ничего не сказал. Я решил пока не говорить о двойной игре Пироза, о его истинной цели — использовать меня как приманку, чтобы разоблачить преступника.
Интересно, на яхте есть еще кто-нибудь?
«Вода дошла ему до пояса», — звучали в голове строчки Грэма Олрайта.
Через десять минут из трюма выбрались Осеан и Фредерик Мескилек; с пустыми руками.
Ничего. Они все обшарили.
Никаких следов экспертизы ДНК. Пироз исчез, не оставив единственной оправдывавшей меня улики. Некомпетентный идиот!
Глаза щипало, словно их кололи тысячи абразивных кристаллов.
— Послушайте, уроды! — заорал я, вопреки забивавшим горло пене и слюне. — Сегодня ночью Пироз показал мне эту бумажку. Она выдана Региональным отделением службы криминалистического учета в Руане. Позвоните им, детективы хреновы, они вам подтвердят.
Осеан закурила новую сигарету и села. Совершенно безразличная ко всему. Мескилек прошел несколько шагов по брустверу.
— Не пытайтесь тянуть время, Салауи, — сурово произнесла Кармен. — У вас его не так много.
Возможно, минут двадцать…
Максимум.
Вода уже доставала мне до лопаток. Но мое положение стало более сносным: я сумел кое-как расслабить тело, поддерживая его в равновесии на колышущейся воде. А с помощью ампутированной ноги даже сдерживал натиск особенно агрессивных волн. Пытка, изобретенная Кармен и ее друзьями, оказалась невероятно эффективной. Каждый шаг, позволявший поудобнее устроиться на волнах, неумолимо приближал меня к смерти.
Горизонт был отчаянно пуст.
Несколько туч лопнули, и вниз посыпался мелкий дождь. Его послало само Провидение!
Широко открыв рот и распахнув глаза, я лакал струившуюся по лицу пресную воду. На палубе Дениза и дядя Жильбер зашли под навес капитанской рубки, а потом и вовсе скрылись в ее стеклянных затуманившихся от дождя стенах.
Кармен накинула на голову капюшон лилового дождевика. Мескилек открыл черный зонт, который вряд ли мог долго сопротивляться ветру, подошел к Моне и прикрыл ее от дождя. Девушка никак не отреагировала: не отмахнулась, но и не поблагодарила.
Только Осеан не обращала внимания на дождь.
Капли били ее по лицу, смывая тушь с ресниц и фиолетовые тени с век, сбегавшие по щекам цветными дорожками; дорожки попадали в рот и струились
Я не сводил с нее глаз. Я чувствовал, что влюбляюсь в нее, как последний дурак. И хотя через несколько минут мне придется сдохнуть, утонуть в море, я испытывал непреодолимое желание, я желал эту девушку, которая наверняка больше, чем кто-либо, жаждала моей смерти. Без сомнения, это был тот самый перенос, который психиатры из клиники «Сент-Антуан» с радостью бы отпрепарировали; бегство в бездну, куда устремилась свихнувшаяся часть моего мозга.
Я подтянулся к кольцу, чтобы хоть на несколько минут приподнять тело над водой, а потом заорал, перекрывая шум волн, чаек и дождя:
— У Пироза другая версия! Он хотел расставить ловушку настоящему убийце!
Мое тело снова оказалось в ледяной воде.
— Убийца не я, — завопил я что было мочи. — Не я!
Последний вдох. Затем я вытолкнул из себя весь воздух, который только оставался:
— Он один из вас!
Никакой реакции. Арнольд, которого Дениза выпустила из капитанской рубки, тявкал, бегая за опустившимся на палубу бакланом.
— Не мелите чушь, Салауи, — отозвалась Кармен. — У вас четверть часа, чтобы во всем признаться.
«Вода дошла мне до груди», — насмешливо пел Грэм.
«Все предусмотрено, все готово», — отвечал ему Пироз.
Сволочи!
Какой план мог надеяться осуществить Пироз на этом крошечном островке? Почему здесь, на Сен-Маркуф? Потому что Миртий Камю незадолго до гибели останавливалась здесь на день во время экскурсии на паруснике? Что общего между планом Пироза и сомнениями Алины, лучшей подруги Миртий? Миртий, надевшей в свой выходной соблазнительное платье, Миртий, назначившей свидание со своим насильником, Миртий, поверявшей свои секреты небесно-голубому блокноту «Молескин», который никто больше не видел.
Миртий и под стихотворением подпись, смутившая Алину: «М2О».
Получается, она тоже знала, что я не убийца.
Алина, иначе говоря Мона, получившая задание соблазнить меня, была, по утверждению Пироза, моей единственной союзницей.
Алина, неизвестная незнакомка. Мона, предательница.
С сожалением оторвав взор от Осеан, я переместил его на ту, которую так и не смог назвать иначе, чем Мона; подавленная, она сейчас пряталась под зонтом Мескилека.
Я умоляюще смотрел на нее.
«Скажи им все, Мона. Скажи им все. Быстрее!»
Она услышала меня, хотя я даже рта не открыл, поняла меня без слов. Она медленно поднялась и решительным жестом отстранила зонт Мескилека.
— Довольно, — произнесла она тихим голосом; я с трудом ее услышал.
Она обратилась к Кармен:
— Вы же видите, он ничего не скажет. Виновен он или нет, не нам решать. Вытащим его из воды и передадим в руки полиции.
— Они отпустят его, — отрезала Кармен. — Без признания они его отпустят.