(Не)зачёт, Дарья Сергеевна!

Рам Янка

Выхожу.

И из этой же злости возвращаюсь назад. Потому что я безобразно худа. Ну, хорошо, пока что не безобразно. Пока что "на любителя". Я высушена и могу демонстрировать рельеф. Но граница уже почти пройдена. Ещё неделя и будет безобразно.

Творожки, бананы, пару банок фасоли тушёной с овощами, минералка.

Засовываю все в рюкзак.

Вернув на место хамелеоны и капюшон, бреду домой. И очень злюсь на Мая. Потому что он будет искать встречи, а я не могу...

Поднимаюсь на лифте. Иду в сторону своей двери,

и ещё не повернув за угол, сбиваюсь с шага. Потому что пахнет цветами...

Захожу за поворот и застываю.

Корзина цветов...

И Май. Напротив моей двери, ждёт меня, опираясь спиной на стену.

– Нет... Нет... Нет! Ну пожалуйста!
– психую я, роняя с плеча рюкзак. И едва успевая перехватить его рукой за лямку.

Не глядя ему в глаза, иду к своей двери, волоча рюкзак.

– Неужели, ты не понимаешь, что я ненавижу себя сейчас! И я не хочу, чтобы ты меня видел! Общался со мной!

– Даш...

Разворачиваюсь к нему.

– Я не хочу, чтобы ты касался того, что сейчас происходит за моим фасадом и того как я живу сейчас! Видел это! Ты не понимаешь?! Уходи, пожалуйста.

– Нет.

– Я тебе сама напишу. Когда все будет хорошо. Клянусь!

– А нахер я тогда буду тебе нужен, Даш?
– растерянно пожимает плечами.
– Потрахаться по выходным? Такая концепция? Мне это неинтересно.

У меня заканчивается ресурс на объяснения. Внезапно. Я устало закрываю глаза. В ушах звенит.

– Уходи... Завтра. Я позвоню завтра. Клянусь.

– Извини...
– вжимает меня в дверь, обшаривая мои карманы.

– Что ты делаешь?

– Ключи ищу...
– вытаскивает из кармана.

Оттесняя меня, открывает дверь.

– Нет...
– качаю головой.
– Я тебя не приглашаю.

Там ужасный бардак!

– Тогда, это вторжение за твой "фасад".

Это нечестно... Там некрасиво, хаотично, больно. Я не хочу там никого!

Забирает цветы, пакеты, заходит в квартиру.

Щелкает выключателем.

Свет не загорается. Коротнула и сгорела светодиодная люстра.

А я не хочу никого вызывать...

– А что со светом?

– Нет здесь света...
– стою в дверях.

– Окей. Пройдешь?

Зашвыриваю рюкзак в квартиру.

– Уходи, пожалуйста. Я хочу спать.

– Ложись, спи.

Захожу в ванную, закрываюсь там. Сползаю по двери вниз.

Чувствую себя бунтующим подростком. А его взрослым, с которым неизбежны разборки, как не уворачивайся.

Сидеть здесь бесконечно не получится.

И все же я сижу, пытаясь отдышаться.

– Даш! У тебя есть свечи?

Свечи?!

Губы дёргаются в истеричной улыбке. Да ты упоротый просто, Янг... Какие свечи?

Я вдруг перестаю на него злиться. Потому что прекрасно понимаю, что это проекция и злюсь я опять на себя.

Я слышу, как Май наводит порядок на столе, сминая коробки из под пиццы. Переставляет кружки в раковину.

– Даш, здесь таблетки

высыпаны. Они нужны тебе или их можно выкинуть?

Господи, какой кошмар...

Что я могу сделать?

Единственное, что я могу сделать сейчас, делаю. Включаю телефон. Ищу в телефоне номер Аиши. Пишу ей, что приду... Приду на ТО-терапию. Если предложение все ещё актуально.

Потому что попасть к Аише сложно. Не то, чтобы я верю в ТО, я уже пробовала когда-то давно. И секс мне, честно говоря, зашёл больше. Но... я ради Мая попробую ещё.

Она шлёт мне сердечко и пишет день, время.

Поднимаюсь, включаю свет. Снимаю верхнюю одежду. Умываюсь. Распускаю туго собранные волосы. Стою перед дверью, не решаясь открыть.

– Тебе понравился подарок?

Вдох поглубже, распахиваю дверь.

– Да. Очень...

На кухне горит подсветка над столешницей. Над моей кроватью горит ночник.

Май, завернув до локоть рукава белоснежной рубашки прибирается.

Слежу взглядом за его красивыми предплечьями.

Мне кажется, я должна превратиться в факел сейчас и сгореть.

– А где пульт от телевизора?

– Потеряла...

– Я сейчас мусор вынесу и вернусь, - забирает ключи.

Открываю балконную дверь. Мне кажется все здесь очень грязным... Даже воздух.

Мне не хватает кислорода. Но вместе с тем я постоянно ужасно мёрзну.

И мне плохо и с открытой, и с закрытой дверью балкона. Обычно, я забиваю на то или другое. Я на все вообще забиваю. Даже если мне больно, сил не хватает иногда изменить какую-то деталь, чтобы ушел дискомфорт. И я просто терплю. Иногда даже не понимая что именно источник дискомфорта.

Но сейчас мне не холодно, я вся полыхаю.

Открываю шкаф, снимаю со стойки моющий пылесос. И пока Мая нет, быстро прохожусь им по квартире. Перестилаю белье на кровати...

Возвращается.

– Ненавижу пододеяльники эти конченые...
– всхлипывая, путаясь в своем большом, руки трясутся от слабости.

С детства ненавижу...

От головокружения замираю, держась за стену.

Отбирает у меня пододеяльник. Подхватывая за талию силой усаживает на диван.

– Все ненавидят! На сборах мы всегда разыгрываем, кто будет заправлять остальным.

– Кто в этот раз?
– прислоняясь головой к подушке.

– Я...
– усмехается.
– Но меня как раненого освободили от повинности. Так принято вообще... освобождать от повинностей раненых.

И меня освобождают от повинности заправлять грёбанный пододеяльник.

Он разговаривает со мной так, словно мы не ссорились. Я ему очень благодарна. На выяснение отношений я точно не потяну.

А потом он профессионально сервирует стол, ставит свечи, открывает коробки с едой.

А я как цыпленок-задрот сижу с ногами на стуле в длинной, висящей на мне футболке и наблюдаю за этим красивым безупречным мужчиной. Не свожу с него взгляда.