Не заигрывай со мной
Шрифт:
В его глазах опасное синее пламя. Однажды я фоном слушала телепередачу про вулканы. Там говорилось, что газы выходят из трещин при огромном давлении и температуре 600 °C. Соприкасаясь с насыщенным кислородом, газы воспламеняются и окрашиваются в синий цвет. Я была слишком близко к вулкану.
Но мне не было страшно, я была в предвкушении. Снова это непреодолимое и необъяснимое желание узнать, о чем Кирилл говорил и думал.
Я сделала шаг навстречу и едва коснулась парня перед собой грудью.
— И что же ты делаешь в своей голове? — тихо прошептала,
Кирилл решился и поднял руку. Его пальцы коснулись моего виска, очертили скулы и подбородок, опустились ниже и дошли до шеи, обхватывая её, но совсем легко, едва касаясь. Кирилл наклонился к моему уху, я ощутила его горячее дыхание.
— Я делаю тебе больно, Майя, — голос Кирилла утонул в легком порыве ветра.
Я не заметила, как начала подаваться навстречу его руке и прикрывать глаза будто в томном ожидании продолжения. Я шумно втянула носом воздух, кислорода катастрофически не хватало. Кирилл своим жаром выжигал его между нами. У меня кружилась голова, а тело немело. В его руках я превращалась в бесформенную жижу.
— Но ты не такая как я. Я ошибся. — Он отстранился, а я не могла прийти в себя. — Ты испуганный олененок, а я — охотник. И если я тебя раню, то уже не остановлюсь.
Он говорил какой-то бред. Его сравнения я не понимала. О какой охоте он говорил? Но я попыталась заставить его продолжить. Слишком сильно было моё желание узнать финал этой истории.
— Ты уже ранил меня. Не останавливайся, — прошептала, поворачивая голову и целуя его в щеку.
Он тоже повернулся, и наши губы столкнулись. Жадно, голодно. Пальцы на моей шее наконец сомкнулись. Но не так, как в прошлый раз. Более нежно и бережно. Затем Кирилл схватил меня за затылок и оттянул за волосы назад, продолжая целовать. Мыслям больше не было места в моей голове.
Я даже не помнила, что хотела ему сказать. Страсть вспыхнула меньше, чем за секунду. И вот я уже оказалась прижата к дереву, а Кирилл кусал меня за подбородок и шею, а я царапала ногтями его спину через футболку. Чем больнее мне было, тем сильнее я отзывалась. Безумие.
Поцелуи становились горячее и напористее, волосы цеплялись за кору дерева. Я не могла дышать, но отчаянно хватала ртом воздух в те короткие мгновения, что Кирилл отрывался от меня. Его нога раздвинула мои бедра, и я сама начала тереться об неё, вызывая еще больший пожар. Как же сильно я его хотела!
В Кирилле, кажется, было больше благоразумия, чем я думала, потому что он первый прекратил этот сумасшедший танец двух сердец.
— На сегодня хватит, — сказал он, укусив меня за мочку уха, а затем излишне нежно поцеловал в висок.
Язык не поворачивался ответить. Похмелье не сравнится с тем, что я испытывала сейчас. Голод. Это был настоящий телесный голод.
— Куда тебя проводить? — выдохнув и вдохнув несколько раз, спросил Кирилл.
Я почти сползла по дереву вниз, ноги тряслись. Пыткой были не поцелуи Кирилла, а то, что за ними ничего не следовало. Губы саднило, и я ощущала металлический привкус крови во рту. Я облизала
— Укусил слишком сильно. Но, думаю, заметно не будет.
Затуманенным взглядом продолжала смотреть на него. Мне как наркоману нужна была доза, также нужно было ещё раз его поцеловать. Кирилл пощелкал пальцами у меня перед носом, и я вернулась в реальность. Ему моя реакция явно доставляла удовольствие.
— Так куда тебя проводить?
— Здесь недалеко, — ответила, прочистив горло. — Я… живу теперь у Насти.
— Ты говорила вчера, — усмехнулся Кирилл.
— Не была уверена.
— Ты много вчера говорила, — он закинул руку мне на плечо, и в этот раз я решилась обхватить его за талию.
— Помнила бы я еще, о чем.
— Расскажешь заново, если захочешь. Я прекрасно понимал, что со мной говорят вино, виски и апероль, а не Майя.
Кирилл засмеялся, а я смутилась.
— Я обычно столько не пью.
— Поверю тебе на слово. Можешь пить сколько влезет, но никогда не заливай алкоголем печаль, — Кирилл прозвучал грустно. — Алкоголь выветрится, а дерьмо жизни никуда не денется.
Эти слова он из себя как будто выжал. Как будто за ними стояла какая-то история, но я решила не лезть к нему с расспросами. Это лишь убило бы атмосферу между нами.
Мы как парочка шли к дому Насти. Кирилл перевел тему на мою работу, на свою. Всё-таки оба преподавали у детей. Хотя в моем случае я лишь попробовала, но не успела влиться. Он дал мне несколько хороших советов о взаимодействии с детьми. Кирилл говорил с таким воодушевлением и рвением, что заразил позитивом и уверенностью. Говоря о детях, его глаза светились даже в темноте, а лицо озаряла счастливая улыбка.
Дойдя до подъезда, я не спешила уходить. Уткнулась носом ему в грудь, убив всякое смущение. Мне хотелось трогать его, обнимать и целовать. Так почему я не могла этого делать?
Он погладил меня по голове, заботливо и нежно.
— Тебе пора, — тихо сказал Кирилл, а затем наклонился и очень мягко и нежно поцеловал.
Губы немного щипало, но этот поцелуй был коротким и не менее особенным.
— Напиши, когда доберешься до дома.
— Как прикажешь.
Глава 16
Меня разбудило рыжее чудовище. Я так крепко спала, что не сразу поняла, почему так хочется чихать. Гардфилд уселся около моей головы и вилял хвостом прямо у моего лица. Спасибо, что не нагадил. Кошки вроде как мстительные животные. Если им что-то не нравится, не стесняются в проявлении своего недовольства.
Этот монстр всего лишь хотел есть. Своим громким «мяу» он позвал меня за собой. Тетя Оля и Настя, видимо, забыли его покормить. Отсыпав стаканчик сухого корма и сменив воду рыжему недоразумению, я отправилась умываться. Кот разбудил меня чуть раньше будильника. Я даже успела забыть о существовании Гарфилда. Большую часть времени он проводил в комнате тети Оли.