Не жалею, не зову, не плачу
Шрифт:
Умер Паша от цирроза печени, но Марфа догадывалась, что не сивуха его сгубила. Тоска его доконала. И она даже знала, чем вызвана была эта тоска. Не нужны ему были женщины, о мужчинах он мечтал. Грезил о них, но даже друга у него не было. Боялся он заводить знакомства; боялся дать себе волю. Вот и глушил свои голубые мечты домашним самогоном… Но никто никогда не узнает его тайну, которая досталась ей в наследство от мужа вместе с должностью смотрителя маяка. Эту тайну она унесет в могилу.
Но до могилы еще
Сегодня он должен был заглянуть к ней на огонек. Маяк высокий, огонек этот издалека виден, но только один Эльдар заходит к ней. Начальник иногда наведывается, но Марфа интересует его исключительно как рабочая единица. Да она, в общем-то, и не набивается. Ей и Эльдара вполне хватает.
Вечер, дела все сделаны, в маленькой уютной комнатке горит свет; перина взбита, кровать заправлена. Скорей бы Эльдар появился. Почти месяц без мужика, это ж волком взвыть можно.
Но время шло, а Эльдара все не было. Зато пошел дождь – капли крупные, хлесткие, в окно стучатся так, как будто в стекло кулаком бьют. Тьма за окнами непроглядная… Нет, не придет сегодня никто. Зря только у плиты стояла да в погреб за огурчиками лазила… А дождь продолжает стучать в окно. Или нет, это не только дождь… Марфа прислушалась. Действительно, кто-то стучится к ней.
Женщина глянула в окно и увидела человека в плаще под капюшоном. Высокий, худощавый… Нет, это не Эльдар. Но в любом случае его следовало впустить: не пропадать же ему в непогоду…
– Здравствуйте, хозяйка! – Выражение лица у него заискивающее, но не жалкое. – Переночевать не пустите?
Интонации просительные, но через порог он переступил, не дожидаясь разрешения. Марфе пришлось посторониться, чтобы он не толкнул ее плечом. Но это не спасло ее от случайного удара сумкой, которую он держал в руках. Не сказать, что объемная, но тяжелая – как будто кувалда в ней. Похоже, он даже не заметил, что ударил ее по ноге.
– Ну, заходи, раз пришел.
Нежданный гость ей понравился. Благообразное лицо, черные глаза, гусарские усики. Располагающая внешность, приятная улыбка.
– А почему переночевать? – затаив дыхание, спросила она. – Непогода закончится, можно и домой…
– Так некуда идти. Я из Владивостока специально к вам приехал.
– Ко мне?
– Ну не к вам конкретно. Маяк меня ваш интересует… И не только ваш…
– Но пришел-то ты ко мне.
– Фотограф я. Фотоальбом хочу составить. На каждой странице по несколько фотографий – вид с маяка. Все маяки Приморья хочу обойти…
– Какой сейчас вид? Тьма-тьмущая.
– О! А вы, я смотрю, фотоделом увлекаетесь! – оживился мужчина.
– Марфа меня зовут. И никаким фотоделом я не увлекаюсь. Работаю я здесь…
– А меня Валера зовут. Будем знакомы… Я бы завтра у вас поработал, если не возражаете. А сегодня переночевать впустите. Вы только не думайте, я заплачу.
– Ну, еще чего удумал! У меня не гостиница, я за постой денег не беру. Тем более в такую непогоду… Намок поди?
– Да, есть немного…
– И кушать, наверное, хочешь?
– Не отказался бы…
У Валеры были мокрые ноги – обувь, джинсы. Марфа принесла ему носки покойного мужа, трико.
– Переодевайся, и за стол. А обувь и брюки я просушу…
Ей нравилось смотреть, как мужчина ест…
Эльдар – тот за пять минут мог смолоть все, что она готовила целый день. И этот должен был, по ее разумению, наброситься на еду. Марфа тихонько подошла к двери, глянула в комнату. Хотела посмотреть, как он уминает голубцы ее приготовления. Они, конечно, немного остыли, но ведь не баранье же мясо в них… Но Валера даже не притронулся к еде. Сидит за столом, ждет хозяйку.
– Может, подогреть? – спросила она, взглядом показав на голубцы.
– Да нет, не надо. Я так есть хочу, что холодные съем.
– Чего ж не ешь тогда?
– Вас жду.
Воспитанный… Покойный Паша тоже в начале семейной жизни воспитанным хотел казаться, а потом хамить начал, грубить. И под юбку лезть не хотел…
– Тебе сколько лет, Валера?
– Двадцать девять.
– Мы примерно одного возраста. А ты со мной на «вы»… Мы люди простые, нам твое выканье ни к чему…
– Ну, если простые, то наливай! – приободрился он.
– Вот это дело, вот это правильно…
Самогоночка входила горько, но кровь будоражила сладко. Щеки у Марфы порозовели, глазки загорелись, душа из груди спустилась в низ живота…
– Жена у тебя или как? – с намеком спросила она.
Ей было все равно, женат он или нет. Ей-то и нужно всего лишь разок, а потом она месяц может обходиться без этого. И Эльдар ее вполне устраивает…
– Женат, – кивнул Валера.
– И как тебя жена одного отпускает? Вокруг столько красивых и незамужних.
– Да, искушений хватает, – как-то вяло согласился он. – Но я стойкий.
– Это тебе так кажется…
Распаленная Марфа не думала о том, что подумает о ней парень. Ей нужно было это, а завтра он уйдет и скоро забудет о том, что она сама его соблазнила. Останется только ее светлый образ и ночь, которую она согрела своей полюбовью…
– Кажется, – шепотом повторила она.
И, близко придвинувшись к нему, обняла его за плечи.
– Да нет, я правда стойкий.
– А это мы сейчас проверим…