Не ждите меня в Монте-Карло
Шрифт:
Взрыхлив нарядную яркую одежду, она быстро отыскала в ее недрах сумочку со всякой всячиной, вытащила из нее зарядник и подсоединила телефон к розетке. После этого путешественница поневоле кое-как привела себя в порядок, умылась, выпила за один присест целую бутылку воды и почувствовала наконец, что готова действовать.
Первым делом нужно было разведать обстановку. Как только она открыла дверь каюты, к ее ногам посыпались бумаги – флайеры, памятки, приглашения на семинары. Все они представляли собой информационное сопровождение мини-конгресса, который проходил на борту теплохода.
В
«Судя по всему, конгресс находится в самом разгаре, – догадалась Вероника и вслед за девушкой вышла на палубу. У нее сразу захватило дух от свежего порывистого ветра, а заодно и от открывшегося вида. Теплоход в этот момент шел по водохранилищу и резал темную воду острым носом, откидывая ее двумя ломтями влево и вправо. На далеком берегу жесткие щетки леса сменялись покрытыми травой косогорами, по которым были разбросаны белые горошины церквей. Мимо Вероники, хохоча, пролетела пара чаек. Ей вдруг страшно захотелось избавиться от снедавшей ее тревоги, раскинуть руки и вдохнуть пряный илистый воздух полной грудью. Она уже было начала вдыхать, когда кто-то сказал прямо у нее над ухом:
– Простите, вы из какой каюты?
Вероника выразительно выдохнула и обернулась. Рядом с ней стояла молодая женщина в белом костюме с морскими пуговицами и вышитым якорем на кармане. На ее макушке красовался тугой пучок волос, похожий на маленькую кокетливую шапочку. Этот пучок Веронике почему-то ужасно не понравился. А уж то, что ей помешали наслаждаться жизнью, раздосадовало ее до крайности.
Она подняла ключ от каюты, который держала в руке, и показала женщине бирку с номером.
– Я что, храпела? – язвительным тоном спросила она. – Если вы не могли уснуть, постучали бы в стенку, или как она там называется? В переборку.
Женщина непонимающе вскинула брови:
– Я всего лишь хотела уточнить – вы госпожа Чаева?
Вероника выдержала двухсекундную паузу, пытаясь сосредоточиться на ответе. Разумеется, ее принимают за Николь! Она зарегистрирована как Николь, разместилась в каюте Николь, у нее чемодан Николь… И что теперь делать? Как выкручиваться? К сожалению, с ходу ничего умного придумать не удалось, поэтому она неуверенно протянула:
– Ну, да-а-а.
Лицо женщины с пучком неуловимо изменилось, сделавшись властным и слегка покровительственным. Как говорил классик, она начала смотреть на Веронику Юпитером.
– Я Ада Ашурова, можете называть меня просто Адой, – женщина задрала маленький крепкий подбородок. – Вы уже пропустили несколько мероприятий. Через час в салон-баре начнется тренинг креативности, прошу вас быть. Не опаздывайте, пожалуйста. – «Пожалуйста» прозвучало металлическим аккордом.
– Ладно, буду, – пожала плечами Вероника.
– И еще вот что, – Ада несколько раз моргнула и досадливо повела плечом. – Вам придется обойтись без тишки. Кеды мы тоже не приветствуем. У нас серьезное мероприятие, профессиональные фотографы. Фотоотчеты будут вывешены
У Вероники мгновенно родились два законных вопроса – кто такие эти «мы» и кто такой, черт побери, Тишка? Но задать их она не успела, потому что Ада развернулась и чинно удалилась.
Вероника подумала, что все это напоминает театр абсурда. Прислонилась животом к ограждению и рассмеялась. Была у нее такая дурацкая особенность: она всегда хохотала, когда нервничала. А сейчас есть отчего понервничать.
«Интересно, прошли уже десять минут или нет? – подумала она. – Если да, то вполне можно попробовать реанимировать мобильный и позвонить Николь. Ой, а по какому же номеру ей звонить, если ее телефон лежит у меня на столе? Тогда, может, мой мобильный сейчас у нее? Будем на это надеяться».
Она бегом возвратилась в каюту. Телефон действительно сразу же ожил и приветственно чирикнул. Вероника набрала собственный номер и почувствовала, как от волнения гулко бухает сердце. Только бы ответили! Только бы ответили! Прошло несколько томительных секунд, но вот гудки наконец прервались, и послышался далекий, но вполне узнаваемый голос Николь:
– Кто это? Кто говорит?!
– Слава богу, ты жива! – с шумом выдохнула Вероника. – Что само по себе уже замечательно.
– Вероника, это ты? – узнала ее подруга. – Говоришь по моему телефону! Что все это значит?
– Да я понятия не имею, что это значит. Как раз и звоню в надежде разобраться. Где ты находишься? Что там у тебя происходит?
– Меня везут на машине в Крым и не выпускают! – истерично закричала далекая Николь. – Они подумали, что я – это ты, и засунули в железную коробку на колесах. Клянусь, у нее нет амортизаторов! Я не в силах отсюда выбраться, это какой-то кошмар, душа моя! Скажи им, скажи! Они не могут понять, что я хрупкая орхидея, со мной нужно обращаться бережно!
Хрупкая орхидея голосила, как кошка, попавшая под душ Шарко.
– Почему они тебя не выпускают? – возмущенно закричала в ответ Вероника. – Должны выпустить немедленно! Чтобы ты приехала на свой конгресс. Потому что я сейчас плыву по реке и меня здесь все принимают за тебя.
На том конце послышался всхлип, и Николь простонала:
– Боже, мой конгресс… Пропал мой конгресс…
После этого раздался какой-то шум, писк, пыхтение, а потом в трубке возник насмешливый мужской голос:
– Не слушайте эту истеричку. Никто ее не похищал. Сейчас у нас будет остановка, и мы высадим ее на заправочной станции. Вообще-то она журналистка, должна была освещать наш автопробег, но почему-то передумала.
– Это я журналистка! – прокричала Вероника, разволновавшись. – А она вовсе никакая не журналистка и попала к вам по ошибке. Кстати, а как она очутилась в вашей машине?! Отвечайте же!
– Ее к условленному месту доставили два молодых парня, – покорно стал объяснять собеседник. – Загрузили на заднее сиденье вместе с вещами, сказали, она очень устала после трудной командировки и должна поспать. Ну, мы не стали к ней приставать с вопросами и дали выспаться. А потом она проснулась и начала орать как подорванная. Пыталась даже выпрыгнуть на ходу.