(не)желанный малыш для олигарха
Шрифт:
Анна старалась никому не рассказывать. Тем более отцу. Это я ее об этом попросила.
Анвар появился в погребе и я замерла с букетом. Сильный, с огненным блеском в глазах. На нем стильная кожаная куртка, потертые джинсы, волосы взъерошены, взгляд туманен. Мое сердце тут же встрепенулось и тревога гибкой волной растекается по венам.
— Выйди! – указывает он пальцем на помощника. – И ты тоже! – после переводит палец на Франа.
Затем смотрит мне прямо в глаза и продолжает говорить:
– А ты останься.
Я замираю. Фран что-то возражает
— Notre hote est terrible! (Наш хозяин невыносим!).
Анвар поворачивается к нему лицом и также на французском языке отвечает:
— Tu ferais mieux de garder ta langue derriere tes dents. je ne verrai pas que tu es le meilleur vigneron. (Тебе лучше подержать язык за зубами. Я не посмотрю, что ты лучший винодел).
Они уходят. Я продолжаю стоять и прижимать маленький букет из роз к груди.
Анвар подходит ближе, а меня уже всю трясет. Стою неподвижно, стараясь проглотить застрявший в горле ком. Мешающий дышать, как тогда… Когда Анвар вцепился своей рукой в мою шею.
Он достает из моего букета одну белую розу и вправляет в мои волосы. Я опускаю взгляд в пол.
— Тебе идут эти цветы, — говорит, будто ничего не произошло. — Продолжим наш уикенд? Как на счет прокатится на мустанге? По пыльному бездорожью?
— Ты не хочешь хотя бы извиниться за свой поступок? – отвечаю вопросом на вопрос.
Он подходит так близко почти впритык. Навис надо мной, как могучая скала, затем склонился и ласково шепчет на ушко:
— Я был зол, — все что он говорит в свое оправдание. Затем подхватывает своими сильными руками, усаживает на стол. Круглые плоды персиков скатились на пол. Достает из кармана потертых джинс небольшой футляр из красного бархата. Обычно в таких коробочках хранятся ювелирные украшения.
— Открой, – спешно говорит он.
— Что это? – не могу скрыть удивления.
Он открывает, и я вижу роскошные сережки в форме сердец с большими зелеными камнями – изумрудами. Они прекрасны. Невозможно отвести взгляда от такой красоты.
— Под цвет твоих удивительных глаз, – показывает свои белоснежные зубы. — Почти такие же у Элизабет Тейлор.
— Извини, я занята. У меня много работы, — вырываюсь, хотя мне это удается с большим трудом. Хочется остаться, продолжать смотреть в его ядовито-огненные глаза, прикоснуться к его губам и целовать… Целовать, как в последний раз.
Ухожу не оборачиваясь. До меня доносятся его слова:
— Смотри, я по два раза не предлагаю.
Часть 6
Всю следующую неделю Анвар отсутствовал и я чувствую себя ужасно. У меня постоянно болит живот, тошнит и кружится голова. Я просыпаюсь по утрам, не могу выпить даже стакан воды. Понимаю, что со мной происходит что-то не так, то… к чему я совершенно не готова.
Смотрю в зеркало и вижу в его отражении бледное лицо девушки. Растерянные зеленые глаза, матовые губы слегка поджаты. Прямой, ровный нос и едва заметная родинка на щеке. Выгляжу уставшей с самого утра. Никак не могу собраться, взять себя
Закалываю светлые волосы на затылке, застегиваю все пуговицы на блузке и направляюсь на кухню. От витающих запахов на ней, у меня еще сильнее закружилась голова, еще сильнее подкатила тошнота к горлу. Уперлась рукой в стену и начала глубоко дышать. Перед глазами все плывет. Создается такое впечатление, что с каждой секундой проваливаюсь куда-то глубоко в бездну. Затем ноги становятся, ватными, подкашиваются, свет меркнет. Погружаюсь в темноту, едва улавливая грохот от падения. Последнее, что помню, это как ко мне побежала Анна.
Мои веки дрогнули, я открыла глаза. Понимаю, что я на кровати, в своей комнате.
— Как вы себя чувствуете? – раздался громкий мужской бас.
Этот голос приходилось слышать, когда бывшему хозяину становилось плохо и Анна вызывала для него врача.
Это голос того самого доктора. Высокого, седовласого с крупными морщинами на лице. Он стоит напротив кровати и складывает в чемодан стетоскоп.
— Хорошо, — тихо отвечаю. – Все хорошо. Что случилось? – пытаюсь подняться с кровати. Тут же все плывет перед глазами, приходится бросить эту затею и снова лежать на мягкой подушке неподвижно.
— Уверен, вы ждете ребенка. Рекомендую приехать к нам в клинику. Тем более на мое мнение беременность протекает сложно. Сильный токсикоз, — говорит он.
Едва коснулась рукой теплого живота.
— Как? Беременна? – сложно поверить в услышанное. Сложно, потому что слишком неожиданно. Да, у меня была задержка, но я совершенно не обратила на это внимание. Стресс, новое увлечение, Анвар вскружил голову так… Не до того, чтобы отмечать красным дни в календаре.
— Отдыхайте, увидимся завтра, — говорит он и на его лице появляется легкая улыбка. – Сейчас прошу меня извинить, ждут другие пациенты, — любезно прощается и уходит.
В этот момент сложно выразить свои эмоции. Они переполняют. Радость, счастье, что я скоро стану мамой.
Я люблю детей. Иногда, холодными вечерами, сажусь на широкий подоконник с книгой в руках, накинув на плечи плюшевый плед, и смотрю на зимний сад, который окутан белоснежным покрывалом снега. Представляю, как у меня будет большая дружная семья. Вот мы сидим на ворсистом ковре у камина, в котором уютно потрескивают поленья. Я читаю своему сыну его любимую сказку, а он так весело смеется, невозможно не улыбнуться в ответ. И Анвар… Он тоже рядом с нами.
Это безграничное счастье – семья.
Наши отношения с Анваром обречены на провал. Да и нет никаких отношений.
А мне просто приятно его целовать, прижиматься к его сильной груди. Мне нравится с ним даже просто молчать, слушая песнь сверчка, которая доносится по ночам из открытого окна. Нравится молчать, потому что он чаще молчит, чем говорит.
Анна подходит ко мне ближе и, скрестив руки на груди спрашивает:
— Как ты себя чувствуешь, моя дорогая девочка? Я так разволновалась за тебя, когда ты упала. Ты выглядела такой бледной.