Не женщина ли здесь о демоне рыдает
Шрифт:
Он следит за всеми поворотами сюжета, демонстрирующего различные проявления страсти; время течет медленно. Зал притих. Ему кажется, что он перенесся в волшебное царство. Люди вокруг приобрели какой-то сверхъестественный вид,
Он вновь откидывается в кресле, по-прежнему глядя на мелькающие кадры действа, разворачивающегося перед ним.
В животе у него холодеет, когда он понимает, что именно должно произойти в конце, тем более когда видит нож, выражение на лице девушки, внезапные резкие движения, мучительные судороги, кровь.
Пока это продолжается, он кусает кулак и начинает потеть.
Все это как в жизни, совсем как в жизни...
– О Господи!
– восклицает он и обессиленно откидывается назад.
Потом к нему вновь возвращается ощущение приятного тепла.
Он продолжает смотреть, пока последний кадр не исчезает с экрана и в зале вновь не зажигается свет.
– Ну и как, вам это понравилось?
– спрашивает голос сзади.
Он
– Удивительно, - произносит он наконец, - как это им удается вот так передвигать картинки по экрану,,.
Он слышит знакомое хихиканье, затем вопрос:
– Не хотите ли выпить со мной кофе? Или чего покрепче?
– Нет, спасибо. Мне надо идти.
Он встает и поспешно идет по проходу, назад, в объятый туманом город, где он каким-то образом заблудился.
– Эй, вы забыли свой пакет!
Но человек уже не слышит.
Он ушел.
Студент поднимает сверток, взвешивает на руке, размышляя.
Когда он в конце концов разворачивает "Таймс", в который это завернуто, у него перехватывает дыхание: не только потому, что там человеческое сердце, но и потому, что номер газеты датирован ноябрем 1888 года [Вероятный намек на знаменитого лондонского убийцу конца девятнадцатого века Джека-потрошителя].
– Господи!
– произносит он.
– Помоги ему найти дорогу домой!
Туман на улице начинает приподниматься, редеть, и ветер слабо шуршит, проносясь мимо. Длинная тень человека, охваченного чувством любви и ощущением чего-то чудесного, удивительного, движется, как лезвие ножа, сквозь город, сквозь ноябрь, сквозь ночь.