Не женское дело (Тетралогия)
Шрифт:
— Знакомая фамилия, — задумалась Галка. — А Ян Бонт, что ходит в эскадре Якоба Бинкса, — он вам кто?
— Кузен… — совсем уже неразличимо прошептала голландка.
«Ситуевина. — Галка мысленно издевалась над собой. — Еще один сюжет для мексиканского сериала, блин… Ладно, сделаем, как я сказала, а там видно будет».
Друг погиб, и позаботиться о его потомстве — дело святое. По крайней мере, для нее. А Жером действительно перебьется. Женщин в Мэйне мало, но уж он-то себе точно найдет приключение. Возможно, не далее как сегодня вечером.
Через пять дней эскадра Сен-Доменга легла на обратный курс, к берегам острова, который
Им снова повезло.
Они не встретили на обратном пути сколько-нибудь серьезного противника, решившегося напасть на такую мощную эскадру. Морской бог смилостивился и послал попутный ветер при почти безоблачном небе. Чем еще, если не удачей, это можно объяснить? Матросы «Гардарики», во всяком случае, радовались и говорили: мол, сам Господь на нашей стороне, а если так, то испанцам скоро кранты. Галка тихонько посмеивалась, но возражать не торопилась. Высокий боевой дух команды нужно поддерживать.
На рейде Сен-Доменга остались «на дежурстве» два новых линкора — «Жанна» и «Дюнуа», названные в честь двух героев прошлых веков — и несколько мелких пиратских судов. Флибустьеры, успевшие свыкнуться с мыслью, что Сен-Доменг теперь ихгавань, готовы были порвать кого угодно, кто придет у них эту гавань отнимать. И новость, которой Галку огорошили буквально на пирсе, едва она вылезла из шлюпки, привела пиратов в ярость. Испания отправляет — или уже отправила — сильную эскадру, дабы отобрать колонию у «этих собак». Новость сию за день до прихода основной эскадры принес один из французских флибустьеров, взявший на абордаж испанский фрегат с дипломатической почтой. Испанский капитан и его команда так доблестно защищали шкатулку с секретными письмами, что пираты перебили их всех в бою. Фрегат француз оставил себе — его право, — а шкатулку решил передать Воробушку. Мол, она лучше сумеет этими бумагами распорядиться. И Галка, ознакомившись с бумагами, собрала капитанов в Алькасар де Колон на совет…
— Восемь линкоров, двадцать два фрегата, — крякнул Причард, когда «генерал Мэйна» объяснила ситуацию. — И это не считая мелкой шушеры. Похоже, доны всерьез рассчитывают вернуть себе этот город и этот остров.
— Твои предложения? — тут же поинтересовалась Галка.
— Мы не разобьем их в открытом бою. Нужно их разделить.
— Как ты собираешься их делить, Причард? — хмыкнул Билли. — Покрутиться у внешнего рейда Сан-Хуана и развести корабли в разные стороны, что ли? Испанцы не идиоты. Они не только не станут распылять силы, но и, чего доброго, вообще еще вызвали подкрепление из Гаваны, Сантьяго или Маракайбо.
— Значит, нужно нанести упреждающий удар, — сказал Джеймс. — В бухте Сан-Хуана, когда они будут потрепаны после долгого перехода, а команды сойдут на берег.
— Хорошая идея, — поддержали его Геррит, Жером и Билли. — Зайти ночью, с черными парусами, да обстрелять их «зажигалками». То-то будет иллюминация!
— У меня есть еще одна идея, — весело проговорила Галка, выслушав все предложения. — Можно не только нанести упреждающий удар, но и хорошенько на этом нажиться…
Ее идея была безумна, как и большинство прочих, но пиратам понравилась. Причем настолько, что воодушевился даже Причард.
— Знаешь, детка, — сказал он, не обращая внимания на то, как нахмурился Джеймс при слове «детка», — у тебя точно с головой не все в порядке. Но если
— Тогда готовим корабли к походу, — совершенно серьезно сказала Галка. — Делайте что хотите, но через неделю мы должны выйти в море. Ведь если испанцы не подсунули нам фальшивку и если не будет сильных штормов, то их эскадра должна прийти в Сан-Хуан приблизительно недели через три плюс-минус пять дней.
— Для них это в любом случае будет большим сюрпризом, — согласился Джеймс. — Итак, за дело, господа.
— Геррит! — Галка задержала нового капитана «Перуна», уже собравшегося выходить. — На два слова.
— С удовольствием, капитан, — не без иронии отозвался голландец, заметив суровый взгляд Джеймса.
Где-то с полминуты Галка собиралась с духом. Вернее, пыталась ясно и четко сформулировать то, что обдумывала все время с момента боя у Фор-де-Франс. А Геррит — кстати, эмпатом он был еще лучшим, чем она — весь подобрался. Чуял, что разговор будет серьезный и нелегкий. Наконец Галка решилась.
— У Требютора характер был не сахарный, сам знаешь, — сказала она, пробарабанив пальцами по столешнице. — Но я могла положиться на него, что бы ни случилось. Смогу ли я так же полагаться на тебя?
— Да, капитан, — ответил Бразилец. Вот сейчас он был тем, кем являлся на самом деле — жестким, беспощадным к себе и другим пиратом. Общительный и обаятельный весельчак, знаток многих языков, каким его знавали многие, оказался всего лишь маской.
— Ты знаешь, почему я завела этот разговор, Геррит, — продолжала мадам капитан. — Линкор с таким вооружением — не шутки. Сам в курсе, какая сила попадает под твою власть. [72] Верю, что ты меня не подведешь… Но если все же подведешь, знай: я не пожалею ни сил, ни времени, чтобы отправить тебя в ад.
72
Геррит — Рок Бразилец — и в нашей истории «унаследовал» корабль Требютора после его гибели (точно неизвестно, когда Требютор погиб «у нас» — то ли в 1673-м, то ли в 1674 году). Но в нашей истории корабль у Франсуа был куда скромнее линкора.
— Говорят, слово капитана Спарроу дороже золота и крепче дамасской стали, — сдержанно улыбнулся голландец. Он-то не хуже других знал: Галка слов на ветер действительно не бросает. Если сказала, что отправит в ад, то сама из ада вернется заради выполнения обещанного. — Франсуа успел порассказать о ваших правилах. Я тоже далеко не ангел. Но будьте спокойны, капитан: я не из тех, кто готов рассориться с «генералом Мэйна» из-за какого-то корабля. Даже из-за такого хорошего, как «Перун».
— А тебя, голландца по крови, не смущает перспектива служить под французским флагом?
— Меня уже давно ничего не смущает, капитан.
«Кто бы сомневался, — подумала Галка. — Но на „Перуне“ есть люди Этьена. Потому я спокойна за линкор… и за его капитана».
— За неделю управишься с ремонтом?
— Плотники будут работать день и ночь, капитан… А знаете, — тут он улыбнулся, и его некрасивое лицо сделалось лукаво веселым, — ваш план — это действительно нечто удивительное. Испанцы не ждут ничего подобного. Но это в самом деле против всяких правил войны.