Не зная отдыха и сна
Шрифт:
– Нет, наша близость пока откладывается.
Теперь лицо моей дзирды напоминало приближающуюся грозовую тучу. Она повернулась ко мне полностью и уперла руки в бока, глаза опасно прищурила.
Стараясь предотвратить раскаты грома и вспышки молний, я поднял руку.
– Подожди, есть важный разговор. Все остальное потом. – Видимо на моем лице отразилась озабоченность. Чернушка успокоилась. И вновь смотрела на меня чистым, незамутненным гневом взглядом.
– Ночью я буду следить за Лией. Я порадовался и удивился ее выдержке. Ни одной эмоции не отразилось
Теперь Чернушка дернулась как от удара плетью. – Но… но зачем?
– Вот это я и пытаюсь узнать. Есть предположение что ею кто-то управляет. – Я прошел к столу и сел на стул. Сейчас ты оденешься и спрячешься у меня, а я здесь сооружу муляж. Укрою его одеялом и буду ждать что произойдет.
Дзирда не надолго задумалась. – Лианора отверженная. – Наконец произнесла она, рассуждая вслух. – Над ней провели обряд… подчинения… Я думаю он схож с тем, что проводили у нас над провинившимися сестрами. Они становились бездушными рабынями Беоты и та их использовала… в общем использовала против гномов. Души сестер были в руке нашей богини... Это примерно то, что ты сделал со мной. Мне жаль Ирри… но она обречена. – В глазах девушки появились крупные слезы и потели по ее щекам.
– Ты думаешь? – сознавая ее правоту и не желая в это верить переспросил я. Внутри меня нарастала горечь и отравляла мою душу. Кто-то использует дорого мне, пусть не человека, дворфу против меня, стараясь ударить побольнее.
Дворфы никогда не будут посвящать своего соплеменника лесным эльфарам. Тогда кому они ее посвятили и отдали? Я знаю лишь одного… того кому можно отдать душу … Да это он. Бог этого мира. «Хитросделанный» Рок. Я сидел понуро, задумавшись, пытаясь найти выход. Но как его искать если нет опоры. Нет понимания с чего начать… и куда идти…
– А если обратиться к Бурвидусу? – помогла мне Шиза. – Он что-то должен знать про это ритуал.
– Хм… А что это единственная наша зацепка. – согласился я.
Я повернулся к смирно стоявшей Чернушке. – Иди ко мне в комнату. – сказал я. – А я постараюсь кое-что узнать.
– Ее невозмутимости мог позавидовать Сфинкс пустыни. Слезы моментально исчезли, она надела на голое тело плащ и выплыла словно лебедушка из комнаты.
– Бурвидус значит, – в слух проговорил я, задумчиво выбивая дробь пальцами по крышке стола. Затем решительно поднялся и направился к себе в кабинет. По дороге стражнику стоящему на страже у лестнице ведущей вниз, приказал привести ко мне Бурвидуса.
Вскоре пожаловал и он. Недоуменно огляделся, почесался и застыл у двери, не забыв поклонится.
Присядь Бурвидус, – указал я глазами на ближайший ко мне стул у стола. Я долго изучающе на него смотрел, а он не смея прервать молчание, весь извозился. Ему хотелось чесаться под моим взглядом, но и это он не смел, дабы своими неуместными действиями не оскорбить очи «вельможного пана».
– Бурвидус. Хочу сказать, что я пригласил тебя для очень серьезного разговора и
– Ты знаешь что она отверженная?
Бурвидус немного пришел в себя и слабо улыбнулся. – Знаю Ваша милость. Как не знать?… Про это знают все…
Я прервал его подняв руку. Бурвидус мог говорит о пустяках часами. Болтливость была одной из черт его характера.
– По вашим законам ни один дворф не может принять ее в семью или взять в жены. Я правильно говорю?
– Все верно, милорд .. так и есть.
– А почему ты тогда согласился взять Лию в жены?
– На это, милорд, у меня было две причины. – совершенно спокойно отозвался Бурвидус.
– Ну ка, ну ка? – подтолкнул его я к откровенности.
– А тут нечего скрывать, милорд… Первая причина это та что я ее полюбил. Как увидел мою голубку так и влюбился, просто без памяти... Вот. Его лицо обрамленное густой русой бородой с крупным носом, словно вырубленное из скалы парой ударов зубилом, расплылось в мечтательной улыбке. А вторая такая, значит... Если бы я не сделал тогда ей предложение, она бы меня пристрелила из своего ужасного арбалета. Во-от. – Он посмотрел в мои неверящие глаза. – О! Вы не знаете на что способна моя пташка? – Бурвидуса прорвало и я не перебивая, слушал.
– Она долго не разговаривает. Вот и с конюхом прежнего лорда беда случилась. Люди говорили... – Он пригнулся ко мне и почти шепотом стал передавать слухи. – Когда он плюнул в ее сторону и думал, что она этого не видит, то моя птичка просто пристрелила этого дуралея. Раз и в самое сердце. – Он поднял палец вверх и потряс им. – Вот ведь как.
– Бурвидус, я рад что тебя не останавливает запрет твоего народа и хочу помочь Лианоре…
– Ну к своим мы уже не вернемся… нам и здесь хорошо… Э-э… Вот как?А чем вы можете ей помочь?
– Расскажи мне о ритуале отвержения. – Как можно миролюбивее ответил я.
– О чем? – глаза Бурвидуса стали жить отдельной жизнью. Они выпучились и стали потихоньку выползать из глазниц. Затем он быстро- быстро заморгал. – Вы шутите? – спросил он.
– Нет, не шучу. У нас появилась проблема, Бурвидус. И Лия стала опасной для всех.
– Нет… – отмахнулся он. – Нет… этого не может быть…
– К сожалению это так.
– Нет, она не может быть опасной для Вас... Ваша милость. И потом это секрет моего народа… Я не могу нарушать его законы…
– Ты один уже нарушил, Бурвидус. Решил жениться на отверженной и назад возвращаться не собираешься, какое тебе дело до традиций тех, с кем ты порвал?
Я?… Порвал?... Ну да порвал. Но … Понимаете... Ритуал отвержения это нечто совсем иное чем уйти и не возвращаться к своему народу. Если я расскажу про это таинство, меня настигнет проклятие моих предков.
– И что тогда случиться? – невесело усмехнулся я. Ох уж эти суеверия!
– Что? … Я… Я... Э-э… не знаю точно… Но что-то страшное.