Не.Родная сестра магната
Шрифт:
– Мика, идем, Адам ждет, - звучит откуда-то сверху. И голос принадлежит не Яну. К сожалению.
Устремляю взор на вход в ресторан и вижу Эда. Стоит весь приторно идеальный, руку мне протягивает.
Поднимаюсь и нехотя вкладываю свою ладонь в его, чувствуя, как спину прожигает яростный взгляд. Кажется, даже тяжелое дыхание позади слышу. Злое такое, недовольное.
Запрещаю себе анализировать поведение Яна. И его не братскую реакцию.
– С юбилеем, Адам! – искренне улыбаюсь я, стоит
Приближаюсь к деду, вручаю многострадальную коробку с подарком, которую до дыр, наверное, затерла от переживаний.
И даже… обнять родственника порываюсь, но вовремя осекаю себя. Что за нежности? На меня это не похоже!
– Статуэтка символизирует нас с сестрой, - тараторю я, пока Адам раскрывает подарок. – И хоть Дана не спешит знакомиться с тобой, но пусть и она тоже всегда будет рядом. Хотя бы так. Этот подарок должен напоминать о нас. Что бы ни случилось, мы обе будем наблюдать за тобой, - подмигиваю деду.
– Звучит угрожающе, - хрипло смеется он, но добавляет серьезно. – Спасибо, внучка, - приятно отзывается в сердце, разливаясь теплом.
– Надеюсь, когда-нибудь я увижу и Дану, и правнуков, - тянет с грустью.
Не знаю, что ответить. Сестра обижена на Левицких не меньше меня. А я… и вовсе собираюсь уехать. Оставить деда. На растерзание стервятникам – его так называемым родственникам.
Впрочем, меня не должно это волновать. У меня своя миссия. Ведь так?
Как только мне удается вернуть себе холодный рассудок, Адам вдруг… сам обнимает меня. И вся моя выдержка разлетается на мелкие осколки. Затихаю, готовая расплакаться. Но нашу внезапную идиллию прерывает неискренний писк Александры:
– Наконец-то, Мика, мы заждались, - она хочет показательно чмокнуть меня в щеку, но я отклоняюсь. – Вы говорили о какой-то Дане, кто это? – не выдерживает, обнажая любопытство.
– Сестра Мики, еще одна моя внучка, - чеканит дед.
Лицо Александры в этот момент достойно оскара за лучшую роль в фильме ужасов. Настолько искажены ее черты удивлением и страхом.
– Близняшка, - добиваю ее я.
Однако настроение тетушки меняется. Она задумчиво закатывает глаза, словно вспоминает что-то. Проводит пальцами по щеке, покрытой слоем тоналки. И вдруг выдает:
– Близнецы? У Алекса? Откуда? – и с подозрением смотрит на меня.
– От жены, милая моя Александра, от жены. Забыла, откуда дети берутся?
– не теряется Адам. – Садитесь за стол. Кушать хочется. Решили голодом меня уморить в мои семьдесят пять? Не дождетесь.
Ласково подталкивает меня к стулу.
Присесть мне помогает уже Эд, галантно и навязчиво. И весь вечер суетится вокруг меня, пока я ловлю на себе многозначительные взгляды-выстрелы Яна. Не по себе становится от излишнего внимания брата.
Да и Эд явно переигрывает.
Сегодня тот самый день, когда мы решили объявить Левицким о помолвке. Мы все продумали до мельчайших деталей. Были и ухаживания, и ласковые слова, и «свидания» (на самом деле мы просто выходили из дома, отпросившись у Адама, и разъезжались по своим делам).
Вот, наконец, решающий момент наступил. Но я нервничаю так, будто помолвка настоящая.
И сомневаюсь. Особенно, когда меня окутывает серебром глаз Яна. Он словно осуждает меня.
– Мы с Микой хотим сказать вам кое-что, - поднимается Эд, и в этот момент мое сердце ухает вниз. – Дорогая, - противненько обращается ко мне.
Поднимаюсь, протягиваю ему руку, по минимуму касаясь его ладони. Этот момент мы оговорили заранее. Никаких контактов без острой необходимости.
Но сейчас придется немного потерпеть. И сыграть радость. Пока Эд… надевает на мой пальчик помолвочное кольцо.
– Мы с Микой решили пожениться, - гордо заключает он, а я киваю.
Что-то с грохотом летит со стола, ударяется об пол и разбивается вдребезги.
– Прошу прощения, - цедит Ян, резко встав с места.
Тут же к нему подбегает официант – и собирает осколки тарелки и разбросанные столовые приборы.
Удивленно свожу брови и, прищурившись, сканирую Яна.
Разве можно быть настолько неуклюжим? И таким… разъяренным.
Ян готов испепелить меня взглядом. Придушить одной рукой, сломав шею. Растоптать. Уверена, он делает все это сейчас мысленно. С особой жестокостью.
Но в реальности забирает Дана и, извинившись, покидает ресторан. Ссылается на то, что малыш устал, хотя я вижу: это не так.
Растерянно кошусь на деда и читаю в его глазах искреннее недоумение и толику осуждения. Не понимаю, в чем дело? Адам хотел крепкую семью для наследника? Вот, пожалуйста. Крепче не бывает. Мы с Эдом исполним!
– Что же, если вы так решили, - испытывающе смотрит на меня, а я даже кивнуть не в силах. Просто взгляд отвожу. Чувствую себя безгранично виноватой. Ложь жжет меня изнутри. – Тогда поздравляю.
Лепечу что-то нечленораздельное, опускаюсь на место и остаток вечера провожу в прострации.
***
Немного прихожу в себя лишь когда оказываюсь дома, в своей комнате. Скидываю неудобное платье, натягиваю любимую тунику. Но не тороплюсь ложиться спать, потому что испытываю дикую жажду. У меня всегда так, когда перенервничаю.
Прислушиваюсь к шуму за дверью, жду, пока стихнут голоса и шаги. И только потом выглядываю в холл. Темно и пусто.
Крадусь в кухню, но свет не включаю. По памяти нахожу в полумраке графин с водой. Выпиваю полный стакан, отчего становится немного легче.