Неандертальский томагавк в астроархеологии
Шрифт:
Мвен задумался, пытаясь разобраться в непривычной для себя цепи выводов.
— Я правильно понял, что на старших нельзя грузить слишком много ответственности?
— Ни на кого нельзя грузить слишком много ответственности, — уточнил штурман.
— …А если, — продолжил стажер, — все-таки, нагрузить, то психика окажется слишком напряжена такой ответственностью, и старший не сможет видеть те удачные решения, которые, например, увидели ваши коммандос, Оса, Флэш и Змей у нас в окрестностях Афин, на Лиловом болоте, а потом на Паучьей пустоши?
— В общем, да, — согласился Хольм, — Когда командир
Форт-58 Евклид.
Тот же день.
За ужином.
Манера юниоров из Афин-на-Гесионы вытаскивать любой неоднозначный вопрос на общее обсуждение уже стала для патрульного экипажа «Worm Bat» знакомой и даже привычной. Ну вот, опять… На этот раз, зачинщиком выступила афро-европейская метиска Олла. Ловко раскидывая ужин по тарелкам, она объявила:
— Мы не понимаем и хотим спросить. Акула Рами сегодня сказала, что всеобщая этика вредна, и нет смысла обсуждать это, потому что всеобщая, значит безальтернативная.
— Вообще-то, — заметила бортинженер, — я сказала не так. Я сказала: безальтернативная этика, что бы в ней не содержалось, учит только тому, что она безальтернативная. Это главное, и это вредно и опасно. И поэтому, нет никакого смысла разбираться, что там конкретно написано. По-любому, такая всеобщая этика вредна, смотри пункт первый.
Возникла пауза. Потом Нил, со своей спартанской простотой, произнес:
— Я рассуждаю, а вы сразу скажите мне, если что-то нелогично. У хорошего человека хорошая этика. Или, можно сказать по-другому: если у человека хорошая этика, и он следует такой этике, то это хороший человек. Если у другого человека такая же этика, значит, он тоже хороший человек. А если у всех людей в обществе такая же этика, то получается общество, состоящее из хороших людей — хорошее общество.
— Дырка, — сказала Рами, — полное отсутствие логики в последней фразе.
— Почему? — удивился он.
— Ты перешел от простой множественности к всеобщности и обществу. Это радикально меняет ситуацию. Этика уже не выбирается индивидом, а становится обязательной. Ее единственность достигается регулярными мерами, включая общественное воспитание, начиная с раннего детства, чтобы все граждане восприняли эту единственную этику.
— Да, — согласился Нил, — Если этика хорошая, то такие меры правильны.
— Ясно, — Рами кивнула, — отсюда неизбежное следствие: блокирование прогресса.
— Что?!… Почему?! — раздались несколько возгласов.
— Потому, что любая этика имеет свои взгляды на труд, потребление и секс. И любой прогресс движется путем изменения этих трех факторов: труд, потребление, и секс.
— Труд и потребление, — заметил условный амазонский индеец Рен, — есть в марксизме. Отношения производства и распределения. Но секс, это про другое.
Бортинженер медленно покачала головой.
— Нет, это про то же. В обществе происходит не только производство, распределение и использование материального
— Но у нас не так! — воскликнула Олла, — в нашей этике прогресс приветствуется!
— В каком из трех факторов? — спросила Рами.
— В труде, — мгновенно ответила афро-европейская метиска, — у нас есть конкурсы на лучшую производственную рационализацию.
Шкипер Хольм устроившись поудобнее в надувном шезлонге, флегматично сообщил.
— Знаешь, Олла, мы предложили вашему Совету по Экономике рассаду синсектов. Как функционируют роботы — синсекты ты видишь. Угадай: что нам ответил Совет?
— Я… — девушка задумалась, — я не знаю. Синсекты, это очень эффективно. Но, раз ты спрашиваешь, то, значит, Совет решил не торопиться и оценить все последствия. Ведь синсекты, это не совсем роботы. Они размножаются сами, почти без участия человека. Наверное, нам надо психологически подготовиться к таким технологиям, иначе может нарушиться баланс разных видов труда, а баланс необходим для полноценной жизни.
— Точно! — шкипер кивнул, — Ты выиграла приз за догадливость: экскурсию к ансамблю действующих вулканов на северном полярном континенте Гесионы. Это потрясающее место, судя по видеосъемке с дрона. Для компании, мы пригласим Жака, правда? Ну, я чувствовал, что вам обоим понравится эта идея. Вообще, трое в двухместном шаттле «альбатрос», это нарушение инструкции, но в другой инструкции это разрешено, если командир считает, что трое обеспечат большую безопасность при полевой работе.
Переждав овацию с хлопками, свистом и визгом, шкипер продолжил.
— Как мы только что установили, Совет отказался от прогресса в сфере труда, чтобы не рисковать стабильностью всеобщей этической системы.
— Прогресс потребления табуирован, — лаконично сообщила Рами.
— У нас нет табу! — возмущенно возразила условная креолка Эста.
— Просто, — уточнила ее близнец Леа, — мы за умеренность и разумные ограничения.
— А кто вам рассказал, какие ограничения разумны? — поинтересовался Хольм.
Возникла пауза. Юниоры молча переглядывались, безуспешно пытаясь найти ответ.
— Вы не сможете вспомнить, — спокойно сказала Рами, — осознанные воспоминания у человека начинаются с четырех — пяти дет, а у вас эта стадия воспитания проходит раньше, между годом и тремя годами. Подавление собственнических инстинктов.
— А ты считаешь, что это неправильно? — спросила Тахэ.
— Какая разница, что я считаю? — бортинженер грустно улыбнулась, — Мы говорим о социально-кибернетических закономерностях, которые не зависят от моего мнения. Система с тремя факторами прогресса. Труд, потребление и секс. Для стабильной безальтернативной этики надо подавить все три. У вас подавлены два с половиной.