Небеса молчат, или Поцелуй Люцифера
Шрифт:
Из аудитории вышел Кирилл. Мара тут же отпустила сокурсницу, погрозив ей пальчиком.
– Что вы делаете?
– Мы разговаривали о походе…
– Так рьяно, что выбили окно?
– Это не мы выбили. Я еще не договорила. Я разговаривала с Костей о походе… Он вдруг как-то поменялся в лице… – Мара всхлипнула, по ее щеке потекла слеза. – Он сказал, что любит меня уже давно, но ему не удалось вызвать ответного чувства… Он… он…
– Подожди, подожди! – затараторил Кирилл. – Успокойся. Что ты хочешь мне сказать?..
– Ну что там? – из аудитории выглянула учительница. –
Кирилл повернулся к ней с мрачным лицом: он посмотрел в окно и увидел Костю, лежащего на спине, вокруг его головы образовалась лужица крови:
– Он выпал из окна.
– Кто?
– Костя.
– Ты хочешь сказать, что он выпрыгнул с четырехэтажного здания?!
– Он покончил с собой.
Последняя фраза была сказана совсем деревянным голосом.
Мара залилась слезами. Она вела себя очень привычно, будто читала сценарий шедшего «спектакля», и чувствовала себя просто великолепно. Почему, она сама удивлялась, поэтому задумалась на несколько секунд, почему так быстро освоилась со своей новой силой, ведь прочитав немалое количество книг о мистике, ей было известно, что если у человека появляются новые способности, он не сразу может управлять ими в полной мере.
Милена все еще прижималась к стенке. Все вышли из аудитории и увидели бледное лицо их руководительницы, затем некоторые подошли к разбитому окну и опустили взгляд вниз. Влада похолодела от ужаса, Алекс посмотрел на всех каким-то сумасшедшим взглядом.
– Надо вызвать полицию, – сказал он.
– Ты хочешь, чтобы меня упрятали за решетку? – чуть дыша, воскликнула преподавательница.
– Но ведь не оставлять же все вот так!
– Да, конечно, пусть лежит там! – с иронией сказал кто-то еще.
– Его все равно рано или поздно найдут, Нинель Константиновна.
– Я пойду, позвоню, – робко сказала Милена.
– Я с тобой, – направилась за ней Мара, вытиравшая слезы платком. – Я отлично справилась со своей ролью, не так ли? – спросила она игриво у Милены, когда они уже приближались к секретарю. – Срочное дело! Костя покончил с жизнью! Я звоню в полицию и в скорую! – словно пулеметной очередью выпалила Мара и быстро стала нажимать кнопки на телефоне.
Запуганная Милена села рядом, посмотрела на секретаря и попыталась ей что-то объяснить взглядом, но Мара незаметно шевельнула пальцем, и тяжелая коробочка со скрепками упала под действием дара на ногу Милены, помешав ей разоблачить виновницу «убийственного торжества».
– Да!.. Я же уже сказала адрес!.. Да! – Мара положила трубку. – Они скоро приедут. Мы пошли, – она схватила Милену за руку и быстро выскочила из кабинета. – Я же тебя предупредила! Если ты скажешь хоть слово!.. Я тебя убью! Клянусь, я это сделаю! Как бы мне не было тебя жалко, но отвечать за свои действия я хочу еще меньше.
Буквально через пятнадцать минут приехала полиция и скорая. Все столпились внизу, где лежало тело.
– Такой молодой, а уже в окно, – хрипло проговорила какая-то старушка. – Ой! Что делается.… Совсем разум потеряли…
Нинель Константиновна со страхом смотрела на милиционеров, которые обсуждали, ходили туда-сюда, расспрашивали.
Маре
Глава 4
Один из служителей закона расспрашивал свидетелей. Первой была Мара. Допрос проходил в соседнем кабинете от того, у которого находилось то злосчастное окно. Показания брал мужчина с русыми волосами, едва достающими до плеч, в светлой рубашке и светлых джинсах, начищенные ботинки с тупыми носами выглядывали из-под штанин. Он выглядел, как человек, который умеет слушать, с ним можно договориться, но в то же время зацепистый взгляд выдавал настоящую ищейку.
– Отвечай четко и ясно, хорошо? – попросил полицейский, которому Мара дала на первый взгляд 30 лет. – Скажу прямо: у меня есть все основания полагать, что ты виновна в смерти Константина.
Мара округлила глаза и посмотрела на допросчика.
– Это почему? Мне же только двадцать один год!
– Именно в этом возрасте, такие как вы, совершают преступления.
– Преступления совершают и в 13 лет.
– Вас не учили уважительному отношению к старшим?
– Извините. Просто не каждый день на моих глазах выбрасываются из окна. Я его не заставляла.
– Расскажите, как все было.
Полицейский сел напротив Мары, сложил руки на столе в замок и пристально посмотрел на нее.
– Мы разговаривали насчет нашей встречи в честь первого сентября.… Обсуждали, куда пойдем.… И тут он начал хватать меня за руки.
– Он просто так схватил тебя за руки?
– Да. Он был слегка не в себе. Он, в общем-то, часто так делает. Не только со мной.
– Продолжай.
– Костя начал говорить, что долбится как об стенку, а кирпичи все никак не рушатся. Это он говорил про любовь ко мне. Сказал, что… – не слишком натруженная слеза вырвалась на сцену. – Извините… Так вот он сказал, что это я виновата во всем и… и он прыгнул.
– Одна неувязка.
Мара подняла наивные красные глаза.
– Зачем ему надо было разбивать окно? Он мог с тем же успехом открыть его, а тогда уже шагнуть вниз.
– Откуда я знаю, что у него на уме! У него не все дома – это все знают… Боже мой! Это ужасно!
– Ладно, я не буду тебя больше мучить. Если что вспомнишь еще, то найдешь меня.
Полицейский достал платок из джинсов и протянул ей.
– Спасибо, – и попрощавшись, Мара вышла за дверь.
– Ну что? – спросила подбежавшая Нинель Константиновна.
– Ничего. Он спрашивал меня, как все произошло. Вот и все, – ответила она и подошла к Милене. – Иди, ты следующая. И только попробуй ляпнуть что-то не то. Больно он придирчивый попался.
– Я не скажу.
– Вот и прекрасно! Отлично! Быстро учишься.
Дана подошла к подруге и поинтересовалась, как все было.
– Допросил, – ответила рыжая, и они направились к окну, что было соседним с тем, у которого сидели Влада и Алекс.
– Нет, я про другое. Как все было? Как Костя упал?