Небесная собака. Спасение души несчастного. Том 2
Шрифт:
Го Бохай заправил за ухо прядь волос, подвернул длинный рукав цвета рассветного неба и вздохнул:
– Я знаю строчку из одного: «Год окрасил в зеленый ветер, пришедший с востока. Весною путник тоскует сильней на чужбине далекой» [23] .
У Чан усердно принялся выводить каждый ключ иероглифа, однако на «весною путник тоскует» вдруг остановился.
– Учитель, выходит… Это же одна из интерпретаций истории о судьбоносной встрече двух душ у персикового дерева?
23
Выражение
Именно той истории, которая когда-то полюбилась пятилетнему мальчишке.
Го Бохай молча кивнул и закрыл глаза, погрузившись в свои мысли. Они с У Чаном часто сидели так: воспитанник выполнял задания, наставник бродил в закоулках своего сознания, изредка размыкая веки, чтобы посмотреть, чем занят ученик, и ободряюще улыбнуться ему. Наследник провел час – не меньше – в размышлениях над двумя записанными строками. Уже послышались звуки пробудившегося двора, а У Чан все не мог продолжить стих.
В двери зала знаний постучали, нарушив хрупкую идиллию, и вошли. Необычайно улыбчивый слуга сообщил:
– На гору Хэншань поднялся гонец, он желает передать новость лично вам, господин Го. – Произнося это, слуга выглядел настолько счастливым, что казалось, известие, принесенное гонцом, касалось его бренной жизни. Не успел Го Бохай уточнить, откуда прибыл посыльный, как услышал: – Новость из самой обители Опустивших головы долины Шутянь [24] !
Наставника словно ураганом подхватило, он помчался прямо к выходу. Ученик поспешил было за ним, но его остановили:
24
Шутянь [??] – «спокойное небо».
– Я скоро вернусь.
В сопровождении слуги Го Бохай чуть ли не бегом достиг приемного зала и там столкнулся с двумя достопочтенными – главой и госпожой У. Первый молча восседал на своем месте, а вторая ходила кругами вокруг молодого гонца. Оно и ясно: приехавший передать известие из монастыря, куда должен направиться каждый избранный для становления богом, совсем не походил на того, кому можно доверить важное дело. Он был юн для далеких путешествий – лет четырнадцати, не больше.
С одетого в белые, как у монахов, ученические одеяния пот стекал ручьем.
– Ты точно из долины Шутянь? Именно той, что далеко на Юге? Знаешь, что с тобой будет, если ты что-то напутал? Не похож ты на южанина: кожа слишком светлая и ростом – каланча!
– И-извините, госпожа, Линь Цин правда не похож на южанина, – отчеканил юноша. – Госпожа просто не знает, что старший господин Линь родом с Запада! Линь Цин весь в отца! Цветом глаз, носом… Вот, даже родинка на руке, как у него!
Женщина шлепнула его по руке. Она не унималась:
– Уроженцам Запада также не свойственен такой рост! Кто тебя направил к нам? Назови имена всех, кто думает, что это смешно – подшучивать над домом У!
В этот момент в диалог встрял Го Бохай. Обратив внимание на узоры на подоле гонца, напоминавшие горные массивы в тумане, он произнес:
– Он действительно из
Отойдя на пару шагов, госпожа У пробурчала:
– Если это так, чего стоишь? Быстрее прочти!
В послании ничего особенного не было, лишь приветственная речь и просьба некоего владыки Туманного хребта: молодой господин У должен прибыть до начала Праздника драконьих лодок. Ни имени отправителя, ни имени адресата. Госпожа заглянула в письмо и, увидев на лице наставника смятение, выпалила:
– Умом тронулись? Как это так… до Праздника драконьих лодок всего двадцать с небольшим дней! А до границы Севера и Юга – месяц пути, может, чуть меньше, если выбрать самую короткую дорогу!
Юноша, назвавший себя Линь Цином, дополнил содержание письма:
– Владыка попросил, чтобы вы отнеслись к его словам с большой серьезностью. В Праздник драконьих лодок долину Шутянь затягивает густой туман, по пути люди нередко теряются и пропадают без вести, отправиться на их поиски выйдет, лишь когда ясность небес снизойдет до земли. Не стоит недооценивать сказанное, густой туман – любимое время нечестивцев.
На этот счет Го Бохай знал еще кое-что: время, когда долину покрывало молочно-нефритовым туманом, было не просто так любимым для всякой нечисти. Каждый раз с появлением густой дымки расположенный на территории Шутянь барьер, ведущий в загробный мир и мир демонов, ослабевает. Мелкие демоны, словно злой рой шершней из потревоженного гнезда, отправляются на поиски разрастающейся бреши. В Праздник драконьих лодок особенность долины играет им на руку.
– Это точно злая шутка какая-то! – махнула рукавом госпожа У. – Это все не просто так, верно? Тебя умышленно прислали столь поздно, чтобы избранные господа с Юга-Запада первыми прибыли на территорию… как его там?
– Т-туманного хребта? – помог Линь Цин.
– Да! Как нам достичь обители Опустивших головы к указанной дате, когда это просто физически невозможно?!
Раздосадованная пониманием, что никакого, даже магического способа успеть нет, она схватилась за голову. Выглядела госпожа скверно, будто бы сейчас набросится и вцепится в гонца, из-за чего юноша отступил поближе к выходу. Глава У обратился к ней:
– Жена, успокойся. – Тембр голоса мужчины напоминал самые низкие ноты гуциня. Стоило ему заговорить, и завороженные люди умолкали, прислушиваясь. – У Севера с Юго-Западом нет конкуренции, да и с Востоком тоже. Нам уже хватило беспорядков на границах из-за этого ошибочного суждения во время церемонии Посвящения. Не поддавайся скверным мыслям. Если кто и прибудет в обитель раньше У Тяньбао, то в этом не будет ничего страшного. Однако добраться к назначенной дате и правда невозможно.
Все погрузились в раздумья. Го Бохай убрал письмо и обратился к Линь Цину:
– Значит, прибудем позже.
Гонец никак не изменился в лице. Ничего не сказав, словно такого ответа он и ожидал, Линь Цин отдал поклон и без лишних вопросов удалился. А вот госпожа не знала, что и думать:
– Но… Н-но как…
– Уважаемые, в письме и речи не шло о том, что мы не можем прибыть в другой день.
Разговор не занял много времени. Не прошло и получаса, как Го Бохай уже возвращался в зал знаний. Приблизившись, он вдруг услышал, что У Чан с кем-то спорит. Его громкий злой голос звучал отчетливо даже через закрытую дверь: