Небесная Точка
Шрифт:
— Мне нравится квартира, в которой мы живём сейчас. Что с ней не так?
— С ней всё в порядке. Кроме того, что в ней жили старые ты и я. Такие, какими мы были до свадьбы. А теперь…
— После свадьбы. Да, я понимаю, Рис. Но по-прежнему не вижу смысла.
— Это как в бизнесе, правда? Мы не стоим на месте. Мы идём вперёд. — Он повернулся к ней и взял её за руки. — Две спальни.
Гвен приподняла бровь и улыбнулась уголком рта.
— Ты ведь имеешь в виду не то, как я выпихиваю тебя из постели, когда ты храпишь, верно?
Рис ничего не ответил, лишь поднял брови и вернул ей улыбку.
Они
— Тогда давай, вперёд, — сказала она, таща его к стеклянным дверям здания. — Но мы только смотрим. Может быть, нам понравится какая-нибудь идея для украшения нашей собственной квартиры.
— Всё, что ты скажешь, — улыбнулся он.
Двери из дымчатого стекла разъехались перед ними, и Гвен с Рисом вошли в большую приёмную, которую Гвен с удивлением нашла довольно удобной. Она ожидала увидеть больше холодной стали и стекла, что-то такое же стерильное, как прозекторская Оуэна на базе Торчвуда. Но приёмная «Небесной Точки», отделанная в белых, серых и чёрных тонах, выглядела одновременно и современной, и комфортной. Они прошли по ковру с коротким ворсом, который приглушал их шаги, и Рис назвал их фамилию одетой в короткую чёрную юбку белокурой девушке, сидевшей за низким столиком в углу приёмной среди аккуратно разложенных цветных брошюр.
— Мистер и миссис Уильямс, — сказал он. — У нас назначена встреча с мистером Шоу.
Блондинка в коротком чёрном платье выпрямила ноги и улыбнулась Рису, и Гвен почувствовала странный укол. Не столько ревности, сколько собственнического превосходства.
Рис — мой, любимый, это записано в документах и скреплено печатью, так что можешь убрать свои ноги, так будет лучше для тебя.
Блондинка шёпотом разговаривала по телефону, стоявшему среди брошюр, и Рис улыбнулся Гвен. Гвен с удовольствием отметила, что Рис не смотрит на ноги девушки. Была это женитьба или просто волнение из-за того, какую квартиру они собирались посмотреть? В глубине души Гвен хотелось снова сказать ему, что, что бы ни показал им этот мистер Шоу, они не смогут позволить себе такое жильё. Она никогда не была полностью уверена в том, кто подписывает её чеки с зарплатой в Торчвуде — деньги просто появлялись на её банковском счёте первого числа каждого месяца — но, кем бы ни были эти люди, зарплата не выдерживала никакого сравнения с теми опасностями, за которые она начислялась. Как правило, если хочешь заработать состояние, тебе скорее нужно придумать способ уничтожить этот мир, а не спасти его.
Когда светловолосая девушка положила телефонную трубку, дверь лифта открылась. Человек, вышедший оттуда, не был агентом по продаже недвижимости, хотя и мог бы быть им, судя по его безукоризненной ухоженности и чёрному костюму от Армани. Гвен не была знакома с мистером Шоу, так же, как и с красивым худощавым человеком, который вышел из лифта, — но она видела его раньше. Она не забыла то, что видела в архивах полиции.
А там было много дел, связанных с Бесником Луккой. Ни одного обвинительного приговора, но целая куча документов, оказавшихся бесполезными.
Лукка
Лукка перевёл взгляд с Гвен на белокурую девушку, чьи глаза уже сняли с него чёрный пиджак от Армани и теперь разрывали хрустящую белую рубашку на его груди.
Он улыбнулся ей. Ему не нужно было ничего говорить.
Девушка вздрогнула от волнения, как будто он провёл кусочком льда по её коже.
— Добрый вечер, мистер Лукка.
Не прекращая улыбаться, Лукка подмигнул ей, и девушка наверняка вся покрылась гусиной кожей, когда человек в чёрном вышел из здания.
Гвен подумала, что знает только одного человека, который мог точно так же воздействовать на женщин и других мужчин. Она знала, что Джек Харкнесс не идеален, но его тёмные пятна были ничем по сравнению с чёрной ямой в душе Бесника Лукки.
Она посмотрела, как дымчатые стеклянные двери закрылись за Луккой, и повернулась к блондинке.
— Простите, этот человек живёт здесь? — спросила она.
Девушка улыбнулась в ответ, думая, что точно знает, что имела в виду Гвен. Она не могла бы ошибаться сильнее.
— У мистера Лукки здесь пентхаус, — ответила она.
Гвен схватила Риса за руку и потащила его к двери.
— Прости, Рис. Но мы не можем здесь жить.
Рис вырвался от неё.
— О чём ты? Почему?
— Тот человек. Я его знаю.
— Тот парень в костюме от Армани? — осенило Риса. — О нет, не говори мне. Он инопланетянин. Правильно?
Гвен оглянулась на светловолосую девушку. Они стояли на полпути между её столиком и входной дверью, и она наблюдала за ними с рассеянным любопытством — или, может быть, она надеялась, что Лукка забыл свой мобильный телефон или ключи от машины и сейчас вернётся. В любом случае, Гвен надеялась, что она не слышала слова на букву «И».
— Нет, — ответила она, стараясь говорить как можно убедительнее, насколько это было возможно, если говоришь шёпотом. — Но он преступник. И не просто какой-нибудь аферист, а, возможно, самый серьёзный и самый опасный бандит в Кардиффе — если не во всём Уэльсе.
Рис выслушал её и спросил:
— И что?
— «И что»? Что, чёрт возьми, ты имеешь в виду?
— Гвен, ты больше не работаешь в полиции. Какая разница, чем этот парень из пентхауса зарабатывает себе на жизнь? Ты знаешь, чем сейчас занимается наш сосед снизу?
— Я знаю, что он не Бесник Лукка. Когда я была полицейским, у нас было такое большое досье на него, что, чтобы передвинуть его, требовался грузоподъёмник. Грабёж, вымогательство, проституция, порнография, убийства, Рис. Он был подозреваемым по каждому из преступлений, какие только перечислены в Уголовном кодексе.