Небесные часы
Шрифт:
Пистолет лежал на расстоянии десяти шагов от места, где находился Ди. Но метнуться в ту сторону он не успел: скрип открывающихся ворот привлек его внимание, и Ди обернулся. Обернулся для того, чтобы тут же снова развернуться к пистолету, и перекатившись, схватить его, лихорадочно начиная проверять наличие патронов.
Пуль было шесть, а волков оказалось пятеро. Они брали его в круг, но он не растерялся, направив пистолет и выстрелив. Один, второй, третий… на четвертый раз он промахнулся: волк отпрыгнул в сторону слишком быстро, этого Ди не ожидал. Пуля со свистом прошла мимо, два оставшихся в живых
Он обернулся, последний волк приготовился к прыжку, и Ди поднял пистолет, направив его на держащего Бель мужчину. Последняя пуля. Что ему даст убийство волка, если этот управитель городка сможет приказывать ему и управлять им, угрожая жизни Бель?
Волк снова зарычал, Ди переводил пистолет с него на мужчину и обратно, тщательно просчитывая в голове все возможные варианты развития событий. Волк прыгнул, и он выстрелил, уверенный в том, что сделал правильный выбор.
Глава 4. Несколько новых знакомых
Ган попрощался с Люси, пожелал ей спокойной ночи, оставил чаевые официанту и вышел из ресторана.
Солнце давно уже село, но фонари освещали дорогу довольно хорошо, да и фары то и дело проезжающих машин не давали ему заплутать или споткнуться – их света Гану было вполне достаточно. Он шел, насвистывая, вспоминая приятно проведенный день, и единственное, что Ган теперь мечтал сделать, это спокойно заснуть в своей мягкой постели.
Желая сократить дорогу до дома и желанной кровати, он свернул в подворотню, рассудив, что ничего плохого с ним в этот чудесный день случиться не может. Однако Ган ошибся, и эта ошибка стоила ему многого.
***
Он бежал по грязной подворотне, где мусорные баки тухло воняли разной прогнившей дрянью, и пространство меняло очертания от смеси разлитых по земле химикатов.
Их было шестеро. Они все гнались за Ганом, и то, что красть у него было нечего, их, казалось, совсем не смущало. Он свернул в сторону, чуть не поскользнувшись на чем-то тошнотворно-сиреневом. А преследователи все не отставали. Это были высокие и сильные парни, гроза всего их района. Промышляли они грабежом, ни на что другое у них соображения не хватало. Ган был готов согласиться, что они, наверное, не такие уж плохие ребята, и поговорить с ними на какие-то темы все же можно. Правда, времени на разговоры у него было не слишком много – парни стремительно догоняли, и он совсем не хотел проверять, с какой же все-таки целью они делали это.
Впереди неожиданно возникло какое-то сияние, обогнуть его не было никакой возможности, и Ган, задержав дыхание, прямо на бегу нырнул в мерцающее поле. Все вокруг закружилось, превратившись в бешеный круговорот, и воздух, который Ган от неожиданности все же вдохнул – этот воздух ударил ему прямо в грудную клетку, боль затопила сознание, и он не успел сделать даже шаг…
Солнце светило ему в лицо, и спать дальше было просто невозможно. Ган сел, протер глаза, и лишь потом взглянул на все, что его окружало. Первые несколько секунд он не мог понять, где оказался. Буквально подпрыгнув, Ган вскочил, бешено оглядываясь
Если это шутки каких-то ненормальных, или парни так решили над ним приколоться, то он им еще покажет! Правда, сначала надо выбраться отсюда. На горизонте что-то чернело, и сжав кулаки от ярости, Ган направился туда. Солнце грело все сильнее, через полчаса он уже смертельно устал, ноги увязали в песке, переставлять их было тяжело. Ган поднял голову, всматриваясь вперед. К его облегчению, пустыня должна была скоро кончиться, он разглядел, что место, к которому он стремился, это небольшой дом, стоящий на темно-коричневой земле. За домом вдаль уходили уже не пески, а луга и поля.
Ускорившись, Ган вскоре достиг своей цели. Входная дверь, к его удивлению, оказалась приоткрыта, из-за нее доносились чьи-то радостные крики. Тряхнув головой, он зашел внутрь, и сразу же потонул в толпе людей. Впереди всех, на каком-то возвышении, Ган увидел девушку в белоснежном платье и юношу в костюме. Другой юноша, одетый как священник, улыбаясь, говорил что-то, и хоть его слов и не было слышно благодаря царящему вокруг шуму, Ган догадался, что он дает юноше и девушке какие-то советы.
Все захлопали в ладоши, завопили каждый свое, и пара поцеловалась. Ган тоже зачем-то пару раз хлопнул, и крикнул что-то молодоженам. Девушка обернулась, и он замер, узнав в ней Люси. Ган дернулся вперед, когда послышался выстрел и священник свалился на руки юноше, с ужасом смотревшим на свою жену.
Следующий выстрел убил его, а значит, еще один предназначался ей. Ган дернулся через толпу, люди начали оборачиваться, краем глаза он видел, как мужчина, закованный в доспехи, щурит глаз, прицеливаясь в Люси.
Он прыгнул вперед, чтобы защитить ее, но толпа была слишком плотной, и Ган не успел. Прогремел выстрел, она осела на пол, красное пятно на груди быстро расползалось по белому платью.
Он услышал, как в наступившей тишине убийца несколько раз выстрелил в потолок, бросился к нему, но толпа снова задержала его, и Ган лишь увидел, как мужчина прыгнул вверх, и забрался на крышу.
Многие бросились к убитым, сам же Ган выскочил на улицу, горя жаждой мести. Незнакомец спрыгнул с крыши, приземлившись прямо на спину коню, и достав из седельной сумки какой-то предмет, нажал на кнопку.
Ган бросился назад, но пламя взметнулось перед ним так быстро, что он не успел ничего сделать. Дом полыхал, внутри него послышались крики и звуки взрывов. Всадник развернул коня, направляя в противоположную от пустыни сторону, и сжал пятками его бока, посылая в галоп.
Ган обернулся на дом, криков внутри больше не раздавалось, и пытаться спасти кого-то под крышей, которая вот-вот рухнет, не имело смысла. Кони, привязанные к специальным столбам, ржали и рвались от горящего дома.
Взгляд Гана переместился на скачущего прочь всадника. Еще не зная, как сделает это, он мысленно поклялся отомстить незнакомцу. Отвязав ближайшую лошадь и вспрыгнув в седло, он кинулся в погоню.