Небесные просторы
Шрифт:
Капли одна за другой раздувались, как воздушный шар, растягивая тонкую плоскость между двумя кораблями. Снаряды джофуров искусно маневрировали, пытаясь миновать препятствие, но почти все попадали в ту или иную каплю, вызывая ослепительную вспышку.
Одним холодным серым глазом следя со своей машины за сражением, Тш'т заметила:
— Занги, чтобы защититься, бросают вперед части своего вещества. До сих пор сами они агрессивных действий не предпринимали.
Помню, я подумал: это значит, что у водородных спокойный характер и они не так склонны к ярости, как нам говорили
Потом я передумал.
Допустим, эта помощь водородных братьев даст «Стремительному» возможность уйти. Для землян это здорово — может, и для Пяти Галактик тоже, но Джиджо от этого все равно не лучше. Джофуры смогут вызвать подкрепления и делать, что захотят, с жителями Склона. Перебьют всех г'кеков. Преобразуют бедных треки. Сожгут архивы Библоса и превратят Склон в свою частную генетическую ферму, превращая другие расы в послушных клиентов…
Предыдущий план Джиллиан — увлечь за нами корабль джофуров в двойное самоубийство — означал бы мою смерть и смерть всех остальных на борту, но моя родная планета была бы в безопасности.
Другой исход кажется мрачным и страшным. И я обнаружил, что негодую на светловолосую женщину: она сделала выбор, спасающий мою жизнь.
Изменилось и мое мнение о дангах.
Чего вы ждете? Отвечайте огнем на огонь!
Джофуры — кислорододышащие существа, подобные мне, они дальние родственники, у них отчасти та же самая ДНК, распространившаяся по галактикам в глубочайшей древности, еще до того, как Прародители начали цепь Возвышения. И тем не менее я радуюсь их уничтожению подлинными чужаками. Существами странного, непостижимого порядка жизни.
Давайте, занги. Поджарьте большие отвратительные груды колец!
Но расстояние между двумя гигантами сокращалось, а дела шли по-прежнему. Шар обильно тратил свое вещество, чтобы преградить дорогу снарядам и смертоносным лучам с дредноута. Однако вопреки этому некоторые лучи и снаряды проходили, со страшной яростью обрушиваясь на корабль-шар. Взвивались фонтаны липкой материи и сгорали с великолепным сиянием. По бокам корабля зангов пробегали волны конвульсий. Но он продолжал продвигаться вперед, а глейверы вопили и, казалось, побуждали водородников продолжать.
— Приближается вход в п-пункт, — послышался усиленный голос дельфина. Голос слегка шипел, и это означало, что говорящий находится в воде, так что доносится этот голос скорее всего с мостика. — Всем подготовиться к переходу. Каа говорит, что наши проводники странно ведут себя. Они выбрали необычный курс сближения, так что нас может потрясти.
Джиллиан и Сара взялись за ручки кресел. Дельфины в ситуационной комнате включили магниты, так что ноги их машин для ходьбы прилипли к полу. Но мне и глейверам ничего не оставалось, как только смотреть по сторонам диким взглядом. На переднем экране я теперь видел, как звездный ландшафт прерывается абсолютно черным пятном. Созданные компьютером линии сплетались, на экране возникали цифры и глифы, от которых Сара возбужденно бормотала.
Я следил за кораблем перед нами. Первый шар зангов задрожал, делая крутой
А потом упал в направлении, которое я не смог бы описать, даже если бы от этого зависела моя жизнь.
До этого мгновения я и не подозревал, что такое направление существует.
Я быстро посмотрел на экран заднего обзора. Второй корабль-шар двигался в сторону, продолжая отражать удары, а корабль джофуров отчаянно действовал оружием ближнего поражения. Теперь оба гиганта находились почти рядом, скорость их сравнялась, и они продолжали лететь за нами.
Корабль зангов задрожал, по шару пробежала гигантская волна, разорвав его на несколько частей, тоже принявших шарообразную форму.
В этот момент я подумал, что все кончено.
Я решил, что джофуры победили.
Но вот два таких шара свернулись, почти как живые щупальца, и устремились к сверкающему металлическому корпусу. Прилипли к его поверхности. Стали расплываться. Просачиваться.
И несмотря на расстояние и плохую видимость, у меня создалось впечатление, что они проникают внутрь.
И тут изображение исчезло.
Я повернулся к главному экрану. Переход начался.
КАА
Умение провести звездный корабль через искаженную геометрию пункта перехода — это настоящее искусство. Никакая машина или логический алгоритм одни не в состоянии это осуществить.
Часть этого искусства заключается в догадках, умении почувствовать, когда необходимо отключить боковые поля, удерживающие тебя на одной нити, и выбрать точный момент для перескакивания — этот момент занимает одновременно мгновения и века — через пустоту, более глубокую, чем вакуум… затем проворно прикрепиться к очередному тонкому разрыву непрерывности (на самом деле его не касаясь) и двигаться дальше к цели.
Даже спокойный п-пункт — это подлинный водоворот. Переплетение сверкающих арок и нитей-спагетти, сгибающих ткань пространства во множестве измерений.
Лабиринт ослепительных, волокнистых несовершенств.
Струноподобных трещин в зеркале творения.
Для тех, кто умеет разумно ими пользоваться, эти сверкающие линии представляют собой настоящее сокровище. Возможность быстро переместиться от одной галактики к другой, с ней связанной. Переместиться гораздо быстрей, чем через гиперпространство.
Но неосторожным и невнимательным эти нити сулят быстрый и огненный конец.
Каа больше любых других видов полета любил это перепрыгивание с нити на нить. Что-то в этом соответствовало глубинам природы неодельфинов.
Новые участки мозга, добавленные генетиками-людьми, позволяли ему рассматривать каждую нить как трещину в квантовой метрике, оставшуюся с тех времен, когда вселенная остывала в состоянии раздувшейся перегретой пены, съеживаясь, как многослойный торт, состоящий из множества уровней реального и гиперпространства. После этого остывания и сжатия оставались дефекты — границы и трещины, где физические законы искажались и где становились возможными кратчайшие пути. Каа мог рассуждать обо всем этом с помощью тех дисциплинированных мыслительных процессов, которые капитан Крайдайки называл инженерным мозгом.