Небесные Властелины

Броснан Джон

Джен задумчиво рассматривала его.

– Так вот почему ты так много знаешь о старине – потому что ты такой старый.

Он засмеялся.

– Ну, не настолько старый. Просто история – мое хобби. У нас была хорошая электронная библиотека. И достаточно времени для занятий. Жизнь в океане довольно спокойна и бедна событиями – но когда тридцать лет назад вся эта генетическая дрянь перехлестнула все пределы и мы по уши завязли в спрутах, гигантских водорослях и этих ужасных морских червях… – Он умолк, взял флягу и долго глотал из нее,

словно пытаясь смыть терпкую горечь воспоминаний. Когда Мило поставил флягу на место, он снова улыбался. – Интересно: ты считаешь, что я много знаю о старине – а между тем временами мне кажется, что ты принимаешь меня за чудака, несущего небылицы.

Джен не клюнула на удочку. Вместо этого она сказала:

– А тебя это не беспокоит? То, что ты так близко… к Переходу.

– Иногда, – сознался он. – Но не слишком. Пока, во всяком случае. Я уверен, что лет через десять все будет иначе, если я столько протяну. Тогда я начну проклинать политиков двадцать первого века и их закон о двухстах годах. Как подумаешь, что у нас в руках был секрет бессмертия и мы его упустили… Безумие. Теперь он потерян навсегда. Лицо ее выражало недоверие.

– И мы действительно могли стать бессмертными?

– Да. Мы же без особого труда увеличили продолжительность жизни от обычных семидесяти лет до двухсот. Механизм тот же самый – генетическая защита клеток от созревания. Этот секрет был открыт во время исследований рака. В отличие от нормальной клетки, которая умирает после пятидесяти делений, раковые клетки бессмертны. Они могут делиться вечно, потому что никогда не достигают зрелости и молекулярные часы в их ядрах не запущены. Когда были обнаружены гены, отвечающие за этот процесс, стало возможным изменять точно таким же образом и нормальные клетки – не делая их бессмертными, просто останавливать их созревание.

– А кто-нибудь из людей стал бессмертным?

– О да. Богачи и чрезвычайно влиятельные персоны. Подобная операция стоила целое состояние, потому что находилась под строгим запретом, установленным международными законами. И наказания за нарушение закона были очень суровыми. Но, конечно, многие готовы были рискнуть.

– Значит, эти бессмертные живы и до сих пор?

– Нет. Те немногие, кто уцелел в Генных войнах, погибли в последующих чистках. Поскольку считалось, что застрельщики Генных войн и бессмертные – это одно и то же, толпы убивали двух зайцев одним колом.

– Колом?

– Была такая мода – пронзать сердце подозреваемого в бессмертии деревянным колом. Пошло, как я думаю, от фольклора вокруг вампиров. Конечно, многим невинным пришлось при этом угодить под кол. Смутное было время.

Раздался громкий звон. Мило нахмурился и начал убирать со стола.

– Это сигнал. Пора на работу. Могут случиться кое-какие неприятности с Бенни и другими надсмотрщиками. – Он протянул руку и помог ей подняться. – Не отходи от меня. Говорить буду я.

Она встревоженно посмотрела в его разноцветные

глаза.

– А что будет?

– Надеюсь, ничего.

Глава 12

Их уже ждали. Прочие рабы и надсмотрщики. Когда Мило и Джен вошли в общий зал, толпа рабов расступилась, пропуская трех надсмотрщиков в темной одежде. Впереди шел Бенни. Двое его спутников показались Джен знакомыми, и она решила, что видела их в штабе цехового мастера. Бенни остановился перед Мило, уперев руки в бока. Его грозная палка болталась всего в нескольких дюймах от правой руки. Он сказал:

– Что за игры, Мило?

– Игры?

– Я имею в виду ее, – продолжал Бенни, мотнув головой в сторону Джен. – Она отдана Банчеру. Как амазонка оказалась у тебя?

– Банчер уступил ее мне, Бенни. Мы с ним договорились.

– Врешь! – Один из рабов выступил вперед. Джен узнала его: один из той троицы, что приставала к Мило возле уборной. – Он что-то сделал с Банчером, он заставил его отдать амазонку.

Мило спокойно смерил взглядом добровольного свидетеля.

– Я его пальцем не тронул. Можете его осмотреть – пусть покажет следы насилия. – Мило огляделся. – Кстати, а где наш приятель Банчер? Пусть он сам обвиняет меня.

– Банчер не выходит из кабины, – сказал другой раб. – Не слазит с койки. У него кровь идет горлом.

Мило снова повернулся к Бенни и развел руками.

– Ну вот, – сказал он. – Неудивительно, что Банчер потерял интерес к амазонке. Он просто занемог.

Бенни пристально смотрел на Мило.

– Так что же, Банчер пришел к тебе и сказал: «Ну-ка, Мило, старина, забирай себе амазонку»?

– Не совсем. Я сам попросил его об этом одолжении. Мы немного поспорили, но, как я уже сказал, договорились.

– Ты заплатил за нее Банчеру?

– Нет. Я согласился оказать ему одну услугу.

– Какую же?

Мило пожал плечами.

– Банчер пока не решил.

Джен наблюдала за выражением лица Бенни. На нем читалось подозрение, открытая неприязнь к Мило. И еще что-то. Какая-то настороженность. Даже страх.

– Если ты хотел ее, – настаивал Бенни, – почему же не сказал об этом сразу, когда я привел ее?

– Тогда я еще не решил, – пожал плечами Мило. – К тому же вряд ли ты отдал бы ее мне, Бенни. Ведь правда?

Бенни не ответил.

– Зачем она тебе, Мило?

Мило обернулся, оглядел Джен с головы до ног и проговорил, растягивая слова:

– Думаю, тебе и так понятно, Бенни.

Рабы радостно заржали, но злобный ястребиный взгляд Бенни сразу пресек смешки. Когда он снова повернулся к Мило, Джен поняла, что Бенни едва сдерживается. По всему было видно, что он готов вцепиться Мило в горло, но что-то удерживало его.

– Мило, – прохрипел Бенни. – Ты знаешь, что твои дни сочтены, так? Еще один неверный шаг – и Баннион сбросит тебя с корабля. – В толпе рабов послышался одобрительный гул.