Небесный механик
Шрифт:
Она отпрянула, сделала еще шаг и уперлась ногами в кушетку.
Дверь распахнулась. Ева замерла.
Первым в каюту вошел Гильермо, но следом за ним…
Ева смотрела на господина, которого уже видела однажды, который… Нет. Этого не может быть! Он умер.
– Фройляйн желает, чтобы ее обыскали? – вежливо поинтересовался мертвец. – Или отдаст бумаги сама?
Теперь она вспомнила и его голос, и манеру держаться. Только никак не могла понять, зачем было разыгрывать ее и Аскольда, и… Хотя нет, другого «и» не
Главарь наемников подступил к Еве, и она, поспешно расправив складку на юбке, отстегнула потайные крючки и извлекла из подшитого с внутренней стороны кармана украденные в доме Бремена документы.
– Теряете хватку, Гильермо, – сказал с усмешкой господин у него за спиной.
Гильермо вырвал бумаги из рук женщины, развернул листы, удовлетворенно кивнул:
– Это они, – и тронул пальцами поседевшие волосы у виска. Его лицо исказилось в гримасе боли – стеклянный глаз слегка выдвинулся из глазницы, зрачок расширился и вдруг раскрылся черной дырой. В ней что-то блеснуло. Затем еще раз, и еще.
Гильермо трижды давил на висок, поднося к лицу листы, и в глазу у него всякий раз щелкало. После чего лицо разгладилось, и он повернулся к выходу из каюты со словами:
– Женщина нам больше не нужна.
– Согласен. Однако ее стоит обыскать, – спокойно, но при этом настойчиво произнес господин, не сдвинувшись с места.
Ева замерла не дыша. Гильермо по-прежнему стоял к ней спиной, господин смотрел на него. Но было и так ясно: между мужчинами наметилось серьезное противостояние.
– Хорошо, – неожиданно быстро согласился Гильермо и, вновь повернувшись к Еве, сделал приглашающий жест: – Прошу вас.
Еве не хотелось, чтобы кто-то из этих двоих касался ее руками. Она вынула из жакета британский паспорт, затем выудила из кармашка за краем юбки медальон и, небрежно бросив вещи на пол, гордо вскинула подбородок.
– Это все? – поинтересовался Гильермо.
– Все. – Ева ухмыльнулась. – Или благородные господа любят обыскивать женщин насильно?
Мужчины некоторое время оценивающе смотрели на нее. Затем незнакомец в дверях шагнул в каюту и приказал Еве поднять руки. Он ощупал сначала ее плечи, потом грудь, спустился к талии. Делал он это сноровисто и… как-то очень привычно, будто занимался обысками всю жизнь.
– Ну что, все разглядел? – Ева сама задрала юбку.
Незнакомец отступил к выходу и сказал Гильермо:
– Нельзя выбрасывать труп на летное поле.
– Зато можно скинуть где угодно. – Гильермо подобрал с пола медальон, паспорт и последовал за ним. – Когда поднимемся высоко.
Закрылась дверь. Дирижабль едва заметно качнулся, сквозь внешнюю стенку каюты донесся шум моторов. Но Ева не обратила на это внимания. Скоты! Она зло плюнула в дверь. Эти двое говорили о ней как о вещи. Она… она им не нужна!
Ева сильно топнула ногой. Соберись! Время
Она завертелась на месте. Резко остановилась, раздумывая, и решительно пододвинула кушетку к двери, подперев ручку. Пусть ненадолго, но это задержит наемников, когда они придут ее убивать.
Под окошком на люке в полу что-то шевельнулось. Ева опустилась на колени, всматриваясь в темноту. Глаза ее вдруг широко распахнулись – за стеклом был Аскольд!
Миг, и лицо русского исчезло. Ева зажмурилась, вновь посмотрела на окошко. Может, померещилось? Сознание выдало желаемое за действительное, так бывает в минуты сильного напряжения…
Лицо Аскольда появилось под окошком вновь. Скрипнул, проворачиваясь, стержень, торчащий из люка. Ева вцепилась в железку, помогая провернуть ее. Резьба больно царапала ладони, но сейчас было все равно – уж очень хотелось выбраться из каюты. С очередным поворотом стержня в люке что-то щелкнуло, и ее внезапно увлекло в открывшийся проем. Она едва не вскрикнула, провалившись в пустоту вниз головой. Падение длилось всего миг. Ева даже не успела понять, как оказалась в объятиях Аскольда, который вовремя подхватил ее, стоя в полутемном отсеке.
Их взгляды встретились. Аскольд осторожно, Еве показалось – бережно, поставил ее на ноги и приложил палец к губам. Затем кивнул на потолок и подпрыгнул, чтобы закрыть откинувшийся люк. После чего подхватил с пола саквояж, взял Еву за локоть и увлек за собой в полутемный коридор.
В просторном грузовом отсеке они спрятались между сундуками, принайтованными к полу сетями. Аскольд привлек Еву к себе и прошептал:
– Где бумаги?
– Их забрал Гильермо. Ну… он из Америки.
– Знаю, Гильермо Бланко. Он у наемников главный?
– Да. Он и паспорт у меня забрал, и медальон. Медальон у меня с рождения! Ты его подобрал в хранилище Бремена, потом потерял в поезде. Но я нашла…
– Где каюта Гильермо?
– Не знаю…
Ева хотела сказать о господине, который вместе с Гильермо приходил к ней в каюту и которого наверняка знает Аскольд, но в отсеке раздались голоса.
В руке у русского появился пистолет. Он выглянул над сундуками и тут же спрятался обратно. Показал Еве два пальца. Затем пальцами изобразил шагающего в их сторону человечка.
Она закивала, поняв, что в отсек с носовой части дирижабля зашли двое и направляются к ним. Аскольд протянул ей пистолет, а сам открыл саквояж и достал раскладную дубинку.
– Стрелять умеете? – прошептал он Еве на ухо и получил в ответ кивок. – Сможете убить человека?
– Этих смогу.
– Стрелять нужно только в крайнем случае.
Она положила руку на плечо Аскольду, собравшемуся ползком покинуть укрытие:
– У меня есть план.
Русский напряженно взглянул в сторону наемников.