Небесный Трон 13
Шрифт:
Кай вздохнул и покрепче сжал меч.
— Я сделаю это сам.
До закрытия Лаборатории оставалось около двадцати минут, и примерно половину этого времени Кай потратил на восстановление сил. Каждую каплю, что удалось накопить, он собирался вложить в один-единственный удар. Ёме-6 легко восстанавливал даже жизненно важные органы Божественной Оболочки, поэтому убить заражённого было очень непросто. Опыт владения сверхсильной регенерацией позволял Каю быстро подобрать подходящие для её нивелирования колебания, но даже это не гарантировало успех. В конце концов мужчине пришлось
Поднявшись, Кай встал в стойку и отвёл меч назад. Резкий выпад — и с острия клинка сорвалась могущественная атака. Колоссальное количество эфира оказалось столь плотно сжато, что на теле Шаки даже пореза не появилось. Удар легко миновал плоть и достиг центра сердца Божественной Оболочки.
Места, где располагалась Искра.
Бить по ней не имело смысла, а для разрушения её Пут Каю ещё серьёзно недоставало сил и познания. Оставался лишь один вариант: область крепления Пут к сердцу Божественной Оболочки. Для обычных атак она являлась слишком прочной, но даже минимальное понимание Высшего Закона Искры позволяло разрушить её. Требовалась лишь огромная мощь, сжатая до предельных размеров, и идеальная точность. В реальном бою добиться такого было практически невозможно, но сейчас Каю ничто не мешало подготовиться и прицелиться.
Несмотря на все усилия, Ёме-6 никак не могла регенерировать такое. Путы стремительно отсоединялись от духовного сердца, а лишившаяся оболочки Искра неизбежно притягивалась Миром Мёртвых.
«Спа… сибо…» — напоследок промелькнул разум во взгляде гнома, освободившегося от бесконечных мучений.
Впрочем, его тело не прекратило содрогаться и деформироваться. Ещё несколько дней неразумная болезнь продолжит истязать и восстанавливать опустевшую плоть, пока в конце концов та всё же не распадётся. Поддержка столь могущественного тела требовала соответствующей Воли, а без неё разложение было неизбежно.
Притянув вещи Шаки — благо болезнь не крепилась к неживым объектам, — Кай направился к выходу. Он молча вернулся в соседний зал и запустил активацию портала.
— Остаёшься? — спросил напоследок мужчина.
— Мне пока рано уходить, — пожал плечами пришедший следом Эриа. — Но в конце концов мы ещё встретимся.
Истощённый Кай ничего не ответил, и яркая вспышка переноса поглотила его.
Оставшись один, Эриа приблизился к панели управления и внёс в настройки портала координаты другой части Лаборатории. Нужные для этого права он уже давно получил…
«Но ты ведь тоже пешка в этой игре, не так ли?» — вспомнились ему слова Кая.
— Пешка — да. Тоже? — хмыкнул Эриа. — Не-е-ет…
* * *
Раскинувшиеся по всей планете, глубоко под поверхностью Эпикреи находились десятки масштабных комплексов. Одни являлись лабораториями, другие хранилищами, третьи просто убежищами. Имелась среди них и особая тюрьма, где могли содержаться не только монстры и Мастера, но даже и Звёздные Императоры. Именно здесь в одной из наиболее защищённых камер и произошло необычное событие.
Пространство
— Женщина?! Откуда? — удивились они, глядя на огромный монитор.
— Сканеры зафиксировали пространственный перенос.
— Но пространство ведь заблокировано по всей тюрьме!
— Похоже, массивы специально пропустили её… — нахмурился старый Элементалист, изучая отчёт.
— Это каким же уровнем доступа нужно обладать, чтобы массивы это допустили?! Сам глава тюрьмы так не может! Да даже его собственное начальство пользуется лифтом!
— Вот это они пусть и выясняют. Происходящее явно за рамками наших полномочий… — вздохнул старик. — Свяжитесь с господином.
* * *
— Понятно… — откинулся на спинку кресла Иггдрасиль, дослушав историю Лилит.
Сейчас девушка представляла из себя полутораметровое золотое яйцо, что некоторое время назад раскалилось до огромной температуры. Так энт и узнал о том, что Лилит начала возрождаться. Полностью её тело сформируется только через несколько дней, но в сознание она вернулась довольно быстро.
Ещё одно Яйцо Золотого Феникса, но холодное, стояло неподалёку, а вот третье находилось не в Умбертольде и даже не на Эпикрее. Лилит надёжно запрятала его где-то в галактике на тот случай, если с Храмом Вечного Пути произойдёт нечто совсем ужасное.
— Значит, осталось примерно полчаса до закрытия Лаборатории? Скоро отец выйдет на связь, — кивнул своим мыслям Игг, но вдруг нахмурился.
«Что-то случилось?» — заметила перемену Лилит.
— В тюрьме, куда должен был вернуться Шакс в случае экстренного переноса, появилась некая женщина. Тюремщики не рискуют сами открывать камеру и взаимодействовать с ней, опасаясь ловушки.
«Она отняла у него артефакт?» — удивилась девушка.
— Если бы! Судя по донесению, это всего лишь смертная.
«Возьми меня с собой!» — потребовала Лилит, и перед Иггдрасилем вспыхнул наполненный её Волей огонёк.
Энт осторожно взял золотистое пламя, что совсем не обжигало, и поместил в нагрудный карман. Менее чем через минуту он находился уже перед той самой камерой. Её толстые прочнейшие стены могли ненадолго удержать даже сильного Безграничного, поэтому для наблюдения Иггдрасилю пришлось использовать встроенный в стену экран.
Недолго поизучав присевшую у стены смертную и не обнаружив подвоха, он наконец-то решился войти.
— Удивительное спокойствие, — сказал парень.
Прекратив вязать, запертая женщина невозмутимо взглянула на Звёздного Императора.
— Чему я и научилась в этой жизни, так это смирению и стойкости… А может, я просто устала удивляться?.. — улыбнувшись, пожала она плечами.
— Кто ты и что здесь делаешь? — требовательно спросил Иггдрасиль, продолжая изучать колебания смертной. Увы, даже с энергетическим зрением он был далеко не так хорош, как его отец. К тому же кто-то явно позаботился о сокрытии информации об этой женщине.